внимание! голосования на Битве персонажей ) идите голосовать:

Ками-сама предлагает проголосовать

)))

@темы: Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора»

---

12.01.2014 в 01:04

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:

Команда Айзена Соуске. Тема 7: детектив/приключения/экшн. «Прятки», стихи, G

Название: Прятки
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: детектив/приключения/экшн
Пейринг/Персонажи: Айзен, Ичимару
Размер: 189 слов
Жанр: приключения духа; драма
Рейтинг: G
Дисклеймер: Bleach © Kubo Tite
Саммари: Кто мне там не дает умереть от скуки?
Предупреждения: поэзия

Ты, как всякий другой, не прочней фарфора
Я здесь солнце, от солнца нигде не скрыться
Я в сто десять сомнений тебе дал фору
Кто не спрятался, все свои снимет лица

Раз. Тот счастлив, кто принял свою натуру,
Кто узнал, что без чувств не бывать потере
Осторожность пока сохраняет шкуру
Тем, кто смотрит на игры мои из тени.

Два. Обласканный смертью, ты станешь вечен
О природе любви что тебе известно?
Тот, чье сердце боится случайной встречи
Тот, кто в тени себе не находит места

Три. Ступай аккуратно, я слышу звуки
Чьих-то труб в поднебесье, куда уж выше
Кто мне там не дает умереть от скуки
Ты, что прячешься, двигайся тише, тише

Я так близко к развязке. Беги. Четыре.
Ноги кормят лишь труса, а зверя – хитрость
Всякий бог только зеркало в сердце мира
Посмотри, что в моем сотни лет копилось.

Пять. И зайцы, и лисы бегут по норам
Где ты, где ты, оставивший ложный привкус
Тот, кто вздумал чужие сломать законы
Я иду. За медлительность ставлю минус

Пыль клубами над дивным когда-то садом
Стой на месте, я долго давал отсрочку
Ты взлетел высоко, нынче время падать
Глупо, Гин. Наигрались. Я ставлю точку.

@темы: ресурсы чтения, это прекрасно!, Айзен-сама, внезапно, Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора»

---

06.01.2014 в 23:57

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 6: юмор/стёб. "Обманутые ожидания", драббл, G

Название: Обманутые ожидания
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: юмор/стёб
Пейринг/Персонажи: Айзен, Ичимару
Размер: 682 слова
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Дисклеймер: Bleach © Kubo Tite
Саммари: Айзен хочет Гина на всю ночь

– Сегодня ночью, Гин, – размеренно произносит Айзен. – Хочу тебя сегодня ночью.
Гина словно ледяной водой окатили. Он вежливо кланяется и тут же срывается в шунпо – не хватало, чтобы Айзен заметил его состояние. Не то чтобы Гин не любил в каком-то смысле бывшего капитана, но ключевое здесь: «в каком-то смысле».
Гин долго раздумывает о том, как не впасть в немилость и одновременно избежать неприятной участи. Выход он, конечно, находит, — и всю ночь напролет проводит в палате четвертого отряда под неусыпным контролем Уноханы-тайчо. Сказаться больным – просто, у Гина всегда хватало фантазии, а Унохана – мудрая женщина, и подыграть, когда действительно необходимо, не откажется. Вот только сработает это один раз, и этот раз Гин уже использовал.
– Ты не явился, Гин, – замечает Айзен, кладя руку ему на плечо, пока Гин не успел ускользнуть к себе после капитанского собрания.
– Мне та-ак жаль, Айзен-тайчо, та-ак жаль, – Гин сильно тянет слова и весь исполняется сожаления. – Приболел, – он улыбается и виновато пожимает плечами.
– Как некстати. И что же это за болезнь? Тяжелая? – участливо интересуется Айзен, слегка сжимая пальцы на плече.
– Оч-чень, – Гин несколько раз кивает. Мол, да-да-да, ужасно тяжелая, — и так внезапно настигла, просто кошмар.
– Надеюсь, сегодня приступ не повторится? – Айзен улыбается мягко, сразу понятно – такому человеку можно довериться во всем, если хочешь умереть небанально.
– Я тоже искренне надеюсь на это, Айзен-тайчо, – Гин как-то затейливо изгибается и выворачивается из объятий бывшего капитана – вроде только рука на плече, а кажется, будто обе – и на горле.
Оправдание с болезнью больше не пройдет, вообще никакое оправдание не пройдет — Айзен не идиот и терпение у него не безграничное. Остается единственный вариант, к нему Гин и прибегает. Пара слов занудному Тоусену, анонимную записку – девчонке Хинамори, запущенный в двенадцатый отряд слух о чрезвычайно интересном опыте, который Айзен собрался проводить глубокой ночью – можно быть уверенным: сегодня Айзену-тайчо будет не до него, не до Гина.
К Айзену Гин все же является, два раза, слышит из-за двери ровный голос Тоусена – за милю разит справедливостью, видимо, не только тело, но и душа Тоусена слепа от рождения – и удовлетворенно улыбается. Нет, Айзену-тайчо сегодня явно не до него.
Но на следующий день Айзен приходит в третий отряд сам.
– Вижу, ты, как несговорчивая барышня, желаешь приглашения по всем правилам. А может, ты думаешь отказаться, Гин? Или хочешь, чтобы я выкрал тебя в ночи? – интонации Айзена насмешливы, но чувство юмора у него такое специфическое, что Гин предпочитает с ним не заигрывать.
– Выкрасть? – улыбается он. – А у вас оригинальные идеи, Айзен-тайчо.
– Более чем. Сегодня ночью, Гин. Покажу тебе кое-что любопытное. Изволь явиться.
– Всенепременно, это такая че-есть.
Гин сокрушенно кивает – деваться некуда. На этот раз он не ищет способов избежать встречи. Идет к бывшему капитану, сорвав по дороге ветку сакуры, – вдруг Айзен все же искусно скрывающийся романтик. От широкой улыбки сводит скулы. Гин даже постучать не успевает – Айзен заметил его раньше, и дверь открывается прямо перед его носом.
– Заходи, Гин. И повесь кеккай.
– Как скажете, только я не специалист, у меня то получается, то нет, прямо не знаю, что и делать, – Гин жмурится и изображает озабоченность собственной неумелостью. Айзен бросает на него острый взгляд, и кеккай Гин все же ставит.
– Долго ты собираешься возиться? Не заставляй меня ждать.
Гин собирается с силами и идет на голос, за ширму с изображением певчих птичек – она делит кабинет надвое. Раньше ее здесь не было. Видимо, пылкие взгляды Хинамори все же мешают Айзену работать. А может, за ширмой – футон? Или хотя бы диван, — все же удобнее, чем жесткий пол.
– Все еще не готов, Гин? Мне придется тебе помочь, – Гину кажется, Айзен начинает раздражаться. И это плохой исход.
Гин делает шаг. В конце концов, он всегда любил капитана Айзена. В каком-то смысле.
Айзен сидит перед кипой бумаг. На них какие-то чертежи, изображения пустых, замок в песках, испещренные иероглифами листки с повторяющимся рисунком голубоватой ограненной сферы.
– Что ты думаешь о меносах, Гин?
– Простите?
– Меня интересует, что ты думаешь о меносах, – терпеливо повторяет Айзен, и Гин замечает, как в его глазах проскакивает озорная искра. Все это было, конечно, намеренно. Айзену просто любопытно было посмотреть, как Гин себя поведет, только и всего.
– Их стоит рубить снизу кольцами, – отвечает Гин и вновь улыбается. По сравнению с тем, что может при желании показать ему Айзен-тайчо, меносы – сущая ерунда.

Команда Айзена Соуске желает всем весёлых праздников ))

@темы: Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора»

---

03.01.2014 в 21:29

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 5: ангст/драма. «Милосердие», драббл, G

Название: Милосердие
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: ангст/драма
Пейринг/Персонажи: Айзен, Хинамори, Ичимару
Размер: драббл, 958 слов
Жанр: драма у каждого своя
Рейтинг: G
Дисклеймер: Bleach © Kubo Tite
Саммари: слабый не способен быть милосердным. Но милосердие "сильных" безобразней всего.
Предупреждения: этика

Сломанные игрушки совсем не забавны, но Соуске — в его собственном понимании — никогда не бывает жесток. Выбрасывая очередную наскучившую куклу, он чувствует только раздражение и пустоту. Увы, воодушевление от новой говорящей марионетки тоже слишком скоро сменяется ими. Никто не держится достаточно долго, чтобы можно было начать настоящую игру.
Люди слабы, но это полбеды. Они отчего-то кичатся этим — и вот это уже неприятно. Чем дальше заходит Соуске, тем больше видит вокруг чужой слабости. Шинигами, чьи души сочатся силой, словно перезрелые плоды, и те оказываются на поверку ненамного интереснее кукол, с которыми Соуске играл раньше. Сообщество душ, Генсей, Уэко Мундо — все в конечном итоге держится на слабости. Никто, кроме зарвавшихся психов, не способен через нее перешагнуть. Соуске не псих. И лелеять чужую глупость не намерен. Чтобы быть богом нового мира, необходимо уничтожить старых богов. Соуске пристально смотрит по сторонам и не находит никого, кто мог бы называться богом. Выходит, чтобы оказаться на престоле, достаточно его занять. Как-то слишком просто...
— Капитан Айзен, можно? — тонкий, полный обожания голос слышится из-за седзи.
Эту девочку, Хинамори Момо, Соуске выбрал сам. Пошел по пути наименьшего сопротивления. Тот, кто видит в тебе идола, — слеп. Влюбленный слеп по определению. И сам находит оправдания и объяснения любым твоим поступкам, не нужно даже напрягаться. Вот только подобные игры Соуске совсем не интересуют.
— Да, Момо, входи, — Соуске тепло улыбается. Он уверен, что Хинамори видит в его улыбке тепло, потому что ищет его там. Он всегда вызывает именно те эмоции, которые хочет вызвать: любовь, уважение, трепет, поклонение, страх. Какой дурак сказал, что лишь ками-сама дарует высокие чувства? Вызванные чувства будут высоки настолько, насколько ты сам посмеешь подняться. Это и есть секрет божественной сущности: сметь.
— Я принесла вам немного мандзю… — Хинамори мнется на пороге, предсказуемо краснеет. Соуске порядком надоела эта игрушка, но он достаточно владеет собой, чтобы подавить пренебрежение. — Я приготовила их сама…
— Как это мило с твоей стороны, Момо, — Соуске треплет ее по волосам. — Уверен, это очень вкусно. Поставь сюда.
Сладости Соуске не любит, точнее — не имеет никаких предпочтений в том, что не влияет на его планы. Хинамори прячет обиженный взгляд, и Соуске пробует мандзю — глаза Момо напоминают пустые плошки, она смотрит на капитана, словно он показал ей фокус.
— Я хотела… спросить вас, капитан Айзен… — Хинамори снова опускает взгляд в пол. Это раздражает.
— Не надо смущаться, Момо. Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, что тебя волнует.
— Да, капитан… Я думала, что… — Хинамори долго подбирает слова. Наконец ее взгляд вспыхивает — видимо, смелость одержала победу над другими чувствами. — Скажите, ведь жестокость — это глупо?
Соуске аккуратно берет Хинамори за подбородок, долго разглядывает ее лицо:
— Излишняя жестокость — признак слабости. Только сильный может позволить себе быть милосердным, — размеренно произносит он. Соуске никогда не лжет без причины. Хинамори была бы горда, если бы понимала и знала, сколько и какую правду говорит ей капитан. — Почему ты это спросила?
— Я… понимаете… лейтенант Кира… он… ему плохо. Капитан Ичимару совсем не такой, как вы, он… обижает Киру и делает это специально. Я сказала лейтенанту Кире, что попрошу вас поговорить с его капитаном. Я должна была сначала спросить у вас. Простите.
— Ну что ты. Ты все сделала верно. Я поговорю с капитаном Ичимару, все же он мой бывший лейтенант.
— Спасибо! — глаза Хинамори вновь вспыхивают. — Капитан Айзен, вы… самый замечательный.
— Не волнуйся за лейтенанта Киру, — Соуске снова улыбается и раздвигает седзи, подсказывая Хинамори, что пришло время оставить его одного. Она послушно выходит.
Гин — интересная кукла, ее Соуске вырастил себе сам, чтобы держать поближе — богам нужны служители, иначе культ не задастся. Ичимару своеволен и неконтролируем, поэтому улыбки, которые он вызывает у Соуске, вполне искренни. Играть с Гином все еще интересно, а тот, по всей видимости, впитал достаточно и теперь учится играть сам. Это тоже любопытно. Надо будет взглянуть, как чувствует себя его подопечный.
Соуске успевает только подумать, как Гин является сам. Удивительно смышленый мальчик, всегда появляется вовремя, говорит только к месту, выполняет приказы быстро и эффективно, пусть и по-своему, и за язык его ловить становится все сложнее, хотя обыкновенно все происходит наоборот: со временем люди становятся скучны и предсказуемы, словно заезженные пластинки. Таков Тоусен, таков был капитан Хирако. Все, кроме Гина, скользкого, как змея, и легкого, как ветер.
— На тебя жалуются, Гин, — начинает Соуске с ходу.
— Ой, — притворно удивляется Гин и всплескивает руками, — неужели раскрылась моя маленькая шутка с фальшивыми бабочками? А у малыша Тоширо было такое лицо-о, когда сообщили, что на всех косодэ маленького размера теперь будут вышивать любимых персонажей, чтобы деткам было веселее. Как думаете, он выбрал бы дракончика или все же супермена?
— Полагаю, ты заскучал? — Соуске не комментирует действия Гина и не призывает к порядку. Но Гин мигом серьезнеет. Улыбаться, конечно, не перестает, но Соуске явственно чувствует, как меняется его рейацу, густеет и течет ровнее. — Мне донесли, что ты жесток со своим лейтенантом. Что ты на это скажешь?
— Что вы, Айзен-тайчо, как можно, — с виду Гин совершенно безмятежен. — Жестокость — удел слабых, вам было бы за меня стыдно, будь это так. Мальчик просто излишне чувствителен, я учу его, только и всего.
— Чему же, Гин?
— Сло-ожно сказать. Всему, всему-всему, — Гин вновь впадает в игривое настроение, и Соуске не может не улыбаться. Наверное, это лучшая его работа, хороший образец.
Гин выскальзывает из кабинета Соуске так незаметно и быстро, что остается только уколоть его вслед рейацу. Соуске вновь остается один. Он размышляет о том, что настоящее искусство должно быть плодом многолетней работы. Сколько испорченного материала приходится отбрасывать, прежде чем получится что-то стоящее. У Соуске много времени и еще больше терпения. Ему нужно больше, гораздо больше кукол. Потому что в тронном зале Соуске всегда будет лишь один трон, и вокруг него должны стоять его собственные творения: если не он создатель этого мира, то хотя бы населить его он в силах. Однако, вопреки собственным мыслям, Соуске чувствует разочарование и пустоту. Время, отведенное им на пребывание в Сейрейтее, почти истекло. Пора избавляться от не оправдавших себя игрушек. Соуске думает, что стоит начать с Хинамори. Он будет милосердным.

@темы: Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора», пр@картиночки!

---

02.01.2014 в 16:12

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 3: арт/клип/коллаж/косплей. «Учитель»

Название: Учитель
Команда:  Aizen Sousuke Team 2013
Тип работы: арт
Тема: арт/клип/коллаж/косплей
Пейринг/Персонажи: Айзен Соуске, Ичимару Гин
Рейтинг: G
Дисклеймер: персонажи Тайто Кубо
Предупреждения: милота

@темы: Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора», пр@картиночки!

---

02.01.2014 в 16:10

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 3: арт/клип/коллаж/косплей. «Эволюция»

Название: Эволюция
Команда:  Aizen Sousuke Team 2013
Тип работы: арт
Тема: арт/клип/коллаж/косплей
Пейринг/Персонажи: Айзен Соуске
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: персонаж Тайто Кубо
Предупреждения: крипота

@темы: Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора», пр@картиночки!

---

~ ах!.. ))))

19.12.2013 в 19:30

Пишет  Ауренга:

Киношное.
...бета-версию клипа Тол Мириам "Песни северного мужества"

рассуждения убираю под море

Строго говоря, это не столько клип, сколько любительский фильм, уложенный в формат клипа, и очень неплохого уровня любительский фильм, почти как "Охота на Горлума".
Близится эра светлых годов любительского кино От "28-ми панфиловцев" вообще большого фильма ждут, а он тоже любительский и на краудфандинге оплачивается.

Кто-то ещё про одну только песню писал, что она очень с "По ту сторону рассвета" ассоциируется. А клип так вообще как кусок из экранизации ПТСР выглядит, ей-ей
Но вот чего непонятно и удивительно. Клип - формат малый, идеологию туда ну никак не впихнёшь и два кирпича ПТСР в качестве непременного чтения не приложишь Пошто ж там рыцари Аст-Ахэ такие красивые? Особенно Илльо. Три раза пересматривала, пялилась на Илльо Похож на монашка из "Чёрной смерти" в финале, где монашек уже рыцарь.
Почему не сделали если не орков, то хотя бы страшную банду? Ну вот если убрать за скобки ПТСР, в чём смысл показывать в роли командира побеждающих врагов дивного печального полуэльфа?
Нет, я как ниэннахнутая приветствую, конечно, красивых ангбандцев Но в аспекте художественного решения - странно.
Женщин и детей побитых эдайн чёрные, кстати, в кадре тоже не обижают.

да, мне нравится, что Близится эра светлых годов любительского кино. Хай живе )

@темы: слушать, находки, пр@картиночки!

---

*калякает, утешаясь*

@темы: гинолис утешается, Айзен-сама, «Bleach», пр@картиночки!

---

Пишет  Маус:

02.01.2014 в 00:29

новогодняя картинка с Айзеном и Ичиго


URL комментария

@темы: Айзен-сама, «Bleach», пр@картиночки!

---

~ простыл я, что ли *утаптывая место и вертясь*

ну, придется поболеть *улегся со вздохом* ску-у-учно (

@темы: убью

---

31.12.2013 в 13:13

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:

Команда Айзена Соуске. Тема 4: романс/флафф. Джууманокудо, драббл, G

Название: Джууманокудо
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: романс/флафф
Пейринг/Персонажи: Айзен, Кьока, Хирако, Ичимару
Размер: 695 слов
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: G
Дисклеймер: Bleach © Kubo Tite
Саммари: Каждый год, день в день, час в час, на небе восходит звезда
Предупреждения: романс и флафф!

Каждый год, день в день, час в час, на небе восходит звезда Джууманокудо*. Вечная, обещающая целый мир звезда.
Соуске сидит на чердаке и смотрит через дырявую крышу на холодный свет, летящий сквозь тьму.
«Хочешь, я расскажу тебе сказку?» — слышит он вкрадчивый голос. Этот голос кажется родным и знакомым, будто Соуске уже разговаривал с ним когда-то. Может, в другом мире, еще до смерти?
«Сказку о том, что однажды будет и твой год. Сказку о том, откуда берутся звезды, сияющие выше других. О том, как сделать ледяной свет обжигающим, словно солнечный».
Соуске любит сказки, но не любит сказочников. Однако этого нельзя не слушать. Его имя сверкает, словно алмазный осколок, и режет совсем как лезвие. Кьока. Так его зовут.
— Расскажи, — позволяет Соуске. Он никогда не просит.


Звезда восходит еще множество раз, прежде чем Соуске вспоминает о ней. Он больше не маленький мальчик, да и по имени его зовет только капитан. Желтый, как цветок-камикадзе кореопсис. Куриная хризантема*. Так лейтенант Айзен его и называет – куриной хризантемой. И решает, что сама судьба отдает капитана Хирако ему в руки, — чтобы они оба могли исполнить свою миссию: лейтенант Айзен – теперь он зовет себя только так, даже в мыслях не забывает о статусе, в котором уже становится тесно – подняться выше к небу, капитан Хирако – принести себя в жертву.
— Иди-ка сюда, Соуске, расскажу тебе сказку о звездах, — произносит Хирако, и лейтенант Айзен подходит, потому что выбора у него нет. Пока нет.
В небесах будто рассыпали бисер – миллионы сверкающих точек здесь и там. Но лишь одна из них – та самая, предвечная и обещающая открыть любые двери. Она одинока и светится ровно, совсем не мигает, даже если смотреть не отводя взгляд. Соуске садится рядом с капитаном, изображая сосредоточенность. Каждый в Готей 13 знает, что лейтенант Айзен – пример остальным лейтенантам, очень талантливый молодой шинигами. Ему пророчат большое будущее. Соуске думает, что у каждого свои горизонты.
— Я слушаю, капитан, — вежливо произносит Соуске и поправляет очки жестом зануды-отличника.
— Видишь ту звезду? Тому, кто забирается выше всех, никто не светит, Соуске. И ходить ему в темноте вечно. Любишь ходить в темноте, а? – Соуске молчит, умные мальчики не отвечают на подобное, а для капитана Хирако и остальных он должен оставаться умным мальчиком — и никем более. – Я всегда вижу тебя в тени, не думай, что можешь меня обмануть.
«Куриная хризантема», — думает Соуске. И мозги тоже куриные.
— Вот и вся сказочка. Марш в кровать, лейтенант Айзен, — заканчивает Хирако. Соуске хорошо различает в его голосе издевательские нотки.
Он любит сказки, но не любит сказочников. Этому конкретному сказочнику осталось недолго. За плохие истории стоит наказывать.


У Соуске множество амбиций, он весь соткан из них. Где-то там, внутри его бесчисленных миров собирается, закручивается в тугой кокон светящаяся туманность амбиций. Однажды ей суждено обратиться в звезду, исполняющую желания. Его, Соуске, желания.
Он уже давно расстался с лейтенантским шевроном и носит теперь только белое. На белом прекрасно видны любые несовершенства. У Соуске их нет. Хаори очень ему к лицу.
Теперь ему не нужно выслушивать глупые истории, все меньше людей осмеливаются не считаться с его мнением, — но его все больше тянет к небу. Ведь там все еще остались места – они непременно отыщутся для каждого, кто слишком много думает о своих горизонтах. Соуске забирается на самый верх Готей 13, но и оттуда не достает до звезд. Пока.

— Айзен-сама~, хотите, расскажу вам сказку? – Гин смотрит, жмурясь, в ясное ночное небо. Он единственный собеседник, которого Соуске может терпеть. Оказалось, что одному в небесах действительно пусто, и порой разговоры скрашивают безмолвие темных высот.
— Расскажи, — разрешает Соуске.
— Каждый год, день в день, час в час на небе восходит звезда Джууманокудо. Вечная, обещающая целый мир звезда, — Гин сладко улыбается, словно говорит о чем-то крайне приятном. – Она всегда выбирает только одного, Айзен-сама, и открывает ему дверь в са-амые смелые мечты. Видите, вон там? – Гин ложится на спину и тычет длинным пальцем куда-то в небо. – Это она. Мне кажется, на этот раз она выбрала вас.
— Неужели? – отзывается Соуске, всё-таки улыбаясь. Он любит сказки. Язык этого сказочника порой хочется вырвать, но сказки его прекрасны. Соуске смотрит на холодный свет, летящий сквозь тьму, и думает, что за хорошие истории стоит награждать.
— Тогда нам придется подняться повыше, мне хочется послушать еще, — произносит он.
— Непременно, Айзен-сама. Там я расскажу вам тысячи новых сказок.
Айзен благосклонно кивает: сказки он действительно любит.

* 十万億土 – ju:manokudo – яп. «вечность, рай»
* Японцы называют этот цветок Ookinkeigiku, что означает «куриная хризантема».

С Новым годом! ))

31.12.2013 в 14:04

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:

Тег команды Айзена Соуске в Битве персонажей

@темы: Айзен-сама, Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора»

---

30.12.2013 в 21:25

Пишет  WTF Miyazaki Hayao & Studio Ghibli 2014:

С наступающим Новым Годом всех! Счастья, спокойствия и творческих свершений!

---

www.stereomood.com/song/27723
www.stereomood.com/song/21232
www.stereomood.com/song/22558
www.stereomood.com/song/26249

www.stereomood.com/song/75379

@музыка: http://www.stereomood.com/mood/winter#

@темы: слушать

---

~ ладно! запощу. а вы сами решайте, похож или не похож ))

@темы: гинолис утешается, Айзен-сама, «Bleach», пр@картиночки!

---

кстати, да. с наступающим )

26.12.2013 в 15:15

Пишет  Crystal Sphere:
Bleach © Kubo Tite, art © Elruu «Ёлочка зажгись»

Bleach © Kubo Tite, art © Elruu «Ёлочка зажгись»

это очень милый подарочек ) а я тут тоже подумал, что надо бы подарочков наготовить. вы каких подарочков от меня хотите?

@музыка: http://www.stereomood.com/song/27489; http://www.stereomood.com/song/23954; http://www.stereomood.com/song/23374; http://www.stereomood.com/song/26763

@темы: Изуру, находки, внезапно, Ичимару, братец Кира, пр@картиночки!

---

~ из понравившегося:

25.12.2013 в 05:05

Пишет  Команда Ичимару Гина:
Команда Ичимару Гина. Тема 2. Мистика/психодел/хоррор. «Карамель», драббл, PG

Название: Карамель
Автор:  Команда Ичимару Гина
Пейринг: Ичимару/Кира, слегка Айзен/Ичимару
Тема: мистика/психодел/хоррор
Рейтинг: PG
Размер: 850 слов
Жанр: психоделика, драма
Дисклеймер: все Кубо
Саммари: Ичимару совсем не любит сладкое так, как Айзен
Скачать

Гин улыбается даже во сне. Ему снится карамель. Золотистые тонкие струйки карамели льются на банановые ломтики, на ананасовые кольца, на целые сочные клубничины. Гин некстати вспоминает волосы Изуру, такие же золотистые и тонкие, тянется за кусочком банана — и просыпается. Его рука – на коленях Изуру (пришел, по своему обыкновению, накрыть спящего капитана?), по лицу Изуру блуждает загадочная улыбка.

– Что такое? – улыбку на лице лейтенанта Гин видит нечасто, а уж такую и вовсе не видел ни разу; это совсем на него не похоже. Между тем лейтенант улыбается еще шире — чуть не светится. – В чем дело, Изуру? Девушку нашел? Поспорил?

Кира молчит и смотрит странно, почти снисходительно. Выглядит это пугающе.

– Сделай чаю, Изуру, – Гин ничем не обнаруживает беспокойства, – хотя нет, сначала почеши меня за ушком, – потягивается и улыбается сладко, совсем сахарно.

Изуру покорно тянет руку к волосам Гина, но тот перехватывает ее на полпути. Его лейтенант залился бы краской от такой просьбы, а этот… Гин моргает, так медленно, словно что-то мешает ему снова открыть глаза. Он успевает вновь провалиться в сон и увидеть, как карамельные струйки темнеют, затвердевают, ложатся янтарными завитками на вялые уже фрукты – теперь просто так не возьмешь, только ломать, – прежде чем удается вынырнуть в реальность. Айзен, снисходительно улыбаясь, поглаживает его за ухом.

– Как приятно видеть вас, Айзен-сама, – тут же находится Гин и трется щекой о холодные пальцы. – Я уж думал, мой Изуру не в себе. А это просто ваши забавы.

– Удивительное все же дитя, – задумчиво произносит Айзен.

– Было бы глупо расти, когда вы так любите детей, – улыбается Гин в ответ. – А можно в следующий раз попросить немножечко женщин и хурмы? Ну, или хотя бы хурмы. Вы же знаете, что я люблю, – Айзен сильно сжимает в кулаке его волосы. – Ай, все-все, понял.

– Иди поиграй, Гин.

Карамель снова струится, течет прямо по пальцам, Гин не успевает облизывать, хаори все уже в застывающих потеках. Фруктов больше не дают. Зато напротив сидит, поблескивая очками и плотоядно поглядывая на его липкие пальцы, Айзен. Впрочем, с уверенностью этого утверждать нельзя. На всякий случай Гин старается облизывать карамель медленнее и старательнее.

Он приходит в себя на футоне в своей комнате. Обеспокоенный Изуру сидит у постели с влажным полотенцем в руках. Душно.

– Капитан Ичимару! – полотенце тут же оказывается на лбу.
– Здесь же нечем дышать, – жалуется Гин, и Изуру бросается открывать все, что можно открыть.
– Вы так стонали во сне…
– Стонал? Надо же. А ты, значит, случайно ночевал под дверью и решил геройски облегчить мои страдания? Какой хороший мальчик.

От свежего воздуха Гину становится легче. Он думает, что долго еще не захочет фруктов в карамели. Переел.
Гин поднимается, набрасывает хаори, выходит на энгаву. Изуру неслышно идет следом — держится на расстоянии, но, без сомнения, подхватит, удержит, подстрахует, защитит, спасет… если понадобится.

– Вам что-нибудь нужно, капитан Ичимару?

– Нужно ли?.. – Гин опирается спиной о стену, лукаво улыбается лейтенанту. – Да, пожалуй. Иди сюда.

Изуру останавливается на вежливом расстоянии и слегка склоняет голову – не поклон, но знак уважения.

– Расскажи стишок, – Гин мигом дотягивается до оби Изуру и дергает на себя. Оби распускается, лейтенант от неожиданности чуть не падает, успевает затормозить лишь в последний момент, почти оказавшись в объятиях Гина и чуть не врезавшись в него лбом.

– К-капитан…

– Я шучу, Изуру. Дождешься от тебя стихов… – последнее звучит разочарованно.

Перед глазами неожиданно темнеет, и Гин вздрагивает. За спиной Изуру стоит капитан Айзен. От него расходится стойкий запах карамели. Кто бы мог подумать, что он может быть таким тошнотворным.

– Я же сказал — поиграй, Гин. Ты заставляешь меня повторяться, – произносит он с самой доброй из улыбок.

– Что с вами, капитан?

Колени Гина подгибаются, он начинает медленно сползать по стене, — но Изуру, конечно, успевает, подхватывает его и заставляет опереться о себя. Хороший лейтенант, всегда готов подставить плечо, голову… даже сердце. Особенно сердце.

– Со мной? – Гин снова улыбается, так широко, что губам больно и щеки немеют. – Ты просто вскружил мне голову, Изуру, что же еще?..

В густом ночном воздухе носится мошкара, мелькают серые толстые ночные бабочки. Они летят на свет и тепло. А еще их отчего-то неудержимо тянет на любые сладости. Целый рой ночных насекомых кружит в паре метров от Гина с Изуру, словно там, притаившись во тьме, стоит и смотрит медовым взглядом кто-то невидимый.

– Вы… всегда так шутите…

– Кто тебе сказал, что я шучу? Хочешь, докажу? – Гин цепко сжимает руку Изуру и, преодолевая слабое сопротивление, тянет вниз, кладет на хакама. Глаза Изуру широко распахиваются, он не может вымолвить ни слова.

– Интересные у тебя отношения с лейтенантом, Гин, – комментируют из темноты. – Уверен, что это пригодится?

– Вас так много сегодня, – отвечает Гин. – Я просто думал: и это тоже вы и ваши забавы; а теперь уже ничего не поделаешь. Вы же не против?

– С кем вы разговариваете? – Изуру явно напуган. Но руку не убирает.

– Развлекайтесь, – в голосе из темноты слышится усмешка. Мошкара разлетается в стороны. Видимо, Айзену наскучило наблюдать.

– Ни с кем, Изуру. Так, мысли вслух, – Гин прижимает оробевшего лейтенанта к себе, а затем увлекает в комнату. – Кстати, Изуру, любишь ли ты карамель?

Ночь течет своим чередом, сладкие цветочные ароматы разлиты в воздухе, Гин выясняет пристрастия своего лейтенанта и остается удовлетворен ответом – карамель Изуру не по душе. А вот у Гина нет выбора. Ему придется любить то, на что укажут. Или хотя бы делать вид.
Гин борется со сном и засыпает, только когда занимается рассвет. При этом он привычно улыбается. Даже во сне.

22.12.2013 в 22:36

Пишет  Команда Киры Изуру:
Команда Киры Изуру. Тема 1. AU. «Марионетка», мини, G

Название: Марионетка
Команда:  Команда Киры Изуру
Тема: AU
Пейринг/Персонажи: Кира Изуру, Хинамори Момо, Абараи Ренджи,

спойлер

Ичимару Гин
Размер: 1464 слов
Жанр: ангст, романс
Рейтинг: G
Дисклеймер: Bleach © Kubo Tite
Саммари: Кира Изуру — молодой человек, который только что пережил похищение
Предупреждения: боян, потуги на психологизм
Скачать

Каждый считает своим долгом спросить, как он себя чувствует.

Мысленно Изуру кричит, он придумывает что-то едкое, циничное, острое – чтобы больше не лезли. На самом деле он склоняет голову, впивается пальцами в длинные рукава свитера и немного улыбается.

– Уже лучше, спасибо.

Ему не нравится выходить из дома – вокруг стало слишком много внимания, участия, сострадания. Как-то на улице к нему подошла незнакомая женщина, невысокая и стремительная. Она наискосок перешла дорогу и остановилась в нескольких шагах.

– Я видела, вас показывали по телевидению.

Он вздрогнул от режущего неприятного акцента и кивнул.

– Не представляю, просто не представляю, что вам пришлось пережить. Вы как, справляетесь? Вам не нужна помощь?

Он бормочет привычное «уже лучше, спасибо» и теребит пакет – только что вышел из магазина. Женщина говорит слишком громко, на них смотрят, Кира пытается съёжиться и мечтает послать её. Она печально и понимающе смотрит на мешковатый свитер с горлом и чересчур длинными рукавами.

– Сейчас самое страшное – остаться одному, – продолжает она проникновенно. – Знайте, очень многие готовы вам помочь. Того психопата всё ещё не поймали?

Кира мотает головой. Его снова знобит.

– Мне уже лучше, спасибо, – повторяет он и обходит её по дуге, избегая прохожих.

Свитер во многом спасает, но Кира всё равно не хочет чувствовать даже мимолётных прикосновений.

* * *

Кира отказывается от услуг психолога после первого визита.

Холёная женщина с безупречной кожей и нарочито небрежными крупными кудрями задаёт слишком неуместные вопросы, слишком личные. И лейтмотивом : «А что вы почувствовали в тот момент?» Наверное, это должно помочь разобраться в себе. Но у Киры от этого почти темнеет в глазах от ярости.

– Вы помните тот день, Кира-сан? – голос у неё мягкий, обволакивающий и нежный, такой бывает у ветеринаров и тех, кто посещает душевнобольных.

Он помнит. И тот, и все последующие. Он плохо помнит только день, когда вернулся, а всё, что было до... У него с детства хорошая память. Достаточно было прочитать раза три книгу, которая ему нравилась, – и он цитировал страницы по памяти. Это было просто, а мама улыбалась и трепала его волосам.

Вот только те дни не были книгой. В них были не только слова. В них было больше.

* * *

Хинамори звонит психологу из его квартиры. Кира сидит на диване и смотрит телевизор. Звука нет, на экране распускаются какие-то крупные цветы. В углу маячит эмблема музыкального канала. Он склоняет голову к левому плечу, слышит бодрый звонкий голос за спиной: «Нет, думаю, через неделю он тоже не подойдёт, ему уже лучше», – и вспоминает название. Хризантемы. Они белые, как и всё в этой комнате. Всё, кроме телевизора и книжных полок.

Он не слышит, как Хинамори кладёт трубку, подходит и садится рядом.

– Дело сделано, – говорит она. – Хочешь мороженое?

Хинамори – единственная, кто часто бывает у Киры. Она не задаёт вопросов, которые не касаются еды или фильма, который бы он хотел посмотреть. Она улыбается и делает вид, что всё в порядке. Она не старается ни обнять его, ни подойти слишком близко, ни прикоснуться. На днях ей предложили работу в фирме, где она проходила стажировку. И теперь Хинамори, не прекращая, рассказывает о своём будущем начальнике. В глазах – восторг и преклонение.

Кира не слышит почти ничего из того, что она ему говорит, но он благодарен. С ней спокойней. С ней можно чувствовать себя почти нормальным. Она от него ничего не требует, ей хватает совместных просмотров какой-то фантастики и ужинов за одним столом.

Абараи в длительной командировке. Сначала он вопит в трубку, что бросит всё и тут же приедет.

– У тебя контракт, – вяло напоминает ему Кира. Он знает: если Ренджи хочет что-то сделать, вряд ли его можно остановить.

– Да срать я хотел! У меня друг в беде! Так и скажу. И если этот придурок не поймёт – засуну нахрен контракт ему в задницу. Он меня так задрал – не представляешь.

Последнее относится к начальнику Абарая.

Кира молча выслушивает трёп о том, что они вместе обязаны будут съездить на побережье или на источники, затусить с девочками и пару раз напиться, и думает, что не против сменить квартиру прямо завтра. Так Ренджи его хотя бы не сразу найдёт.

Но Ренджи почему-то не приезжает ни завтра, ни через неделю. Он даже не звонит. Кира настолько удивлён, что говорит об этом Хинамори. Она готовит ужин. Завтра она выходит на работу и будет бывать у него реже.

– Мы с ним созвонились, и он обещал приехать, когда закончит свои дела, – она трясёт головой, откидывая чёлку, и улыбается.

Кира не спрашивает, что именно она сказала Абараю. Это то, чего он не хочет знать.

* * *

Кира всё заказывает через Интернет. Для прогулок ему хватает балкона. Он выходит только для поездок в полицейский участок – несколько раз его вызывали на опознание. Каждый раз Кира боится, что среди мужчин, на которых его заставят смотреть, будет тот, другой, которого ищут. Он знает, что это почти невозможно, но всё же боится.

Следователь, который ведёт его дело, звонит регулярно, с интервалом в неделю. Каждый раз спрашивает, не чувствует ли он себя лучше – Кира отвечает утвердительно – и не вспомнил ли что-то новое – на это Кира отвечает отрицательно.

С тех пор, как Хинамори начала работать, она не бывает у Киры. Звонит вечерами, голос усталый, но счастливый. Кира чувствует какое-то странное облегчение от её отсутствия. Будто она отвлекала его, не давала сосредоточиться.

Теперь жизнь Киры размеренна. Курьеры приезжают по понедельникам. Сначала Кира заказывал готовую еду, но обилие людей, звонивших к нему дверь, раздражало. Поэтому он начал заказывать продукты и готовить себе сам.

По пятницам звонит Абараи. Голос у него неизменно пристыженный. Он подробно описывает, что произошло с ним за неделю, травит байки, но уже не обещает разгула по возвращении – его шеф посчитал необходимым продлить командировку.

Звонки от следователя обычно четвергам между часом и двумя.

Из общей упорядоченности выбиваются только поездки в участок, но они всё реже. И Кире дышится спокойнее.

* * *

Сегодня среда. Кира стоит на пороге, сжимает ручку двери и слушает стук крови в ушах.

– Ты не предложишь мне войти, Изуру?

На нём, на человеке, стоящем за порогом, дорогой костюм. Кира помнит запах его туалетной воды, помнит цвет его глаз – голубые с серой окантовкой – помнит, что у него всегда холодные жёсткие пальцы.

– Меня могут увидеть здесь, Изуру, ты не боишься?

Он улыбается и здоровается с женщиной, которая спускается по лестнице. У него вид человека, который ведёт светский разговор. У Киры подкашиваются ноги, когда он делает шаг назад.

Кира запирает дверь и медлит. А когда всё же оборачивается – сзади никого нет. Ни в коридоре, ни в гостиной. Гость расположился на кухне.

– У тебя отличная квартира, Изуру, мне нравится.

Кира краснеет и топчется на месте.

– Ты можешь сделать мне чаю, – подсказывают ему.

Кира поспешно кивает. Ему жарко в свитере, и рукава мешаются.

– Не пойму, что с твоим вкусом, Изуру. Когда мы встретились, ты одевался иначе. А это тебе совсем не идёт.

Шорох газеты. Кира не знает, как она там оказалась – он точно не покупал.

– Сколько стоит сын губернатора. Да ты знаменитость, Изуру. Передовица, удачная фотография.

Кире сложно сосредоточиться на словах, он с трудом понимает, что ему говорят. Ему просто нужно сделать чай. Всё просто. Ему не сказали внимательно слушать, ему сказали заварить чай.

Чашка немного дрожит в руках, когда Кира ставит её на стол. А потом чужие пальцы обхватывают его запястье. Рукав слегка поднялся, и он кожей чувствует кожу.

– Почему ты не сдал меня, Изуру?

Кира стоит, неудобно наклонившись. Он знает, что ему нужно ответить. Он думает о том, что это – самое интимное прикосновение за последний месяц. Он чувствует, как большой палец слегка двигается из стороны в сторону.

– Я читал описание человека, который якобы похитил тебя. Меньше всего он похож на меня. Почему, Изуру?

Кира краснеет так сильно, что, кажется, вот-вот задохнётся. Он видит, как медленно поднимается вторая рука. Оглаживает его подбородок, проходится по щеке и заправляет за ухо прядь волос.

Затем пальцы разжимаются, Кира пятится, натыкается на холодильник, там и остаётся. Смотрит, как его гость пьёт чай. И думает, что эта квартира больше подходит ему, не Кире.

– Меня зовут Ичимару Гин, – говорит он и поднимается со стула.

Он проходит мимо, Кира втягивает запах и закрывает глаза, чтобы точно не забыть.

Он отлепляется от двери холодильника, только услышав «проводи меня» из гостиной. Кира идёт и понимает, что почти улыбается. Никогда за прошедший месяц ему не было так легко. Не нужно ничего ждать, не нужно ни о чём думать, не нужно ничего решать. Рядом человек, который вовремя скажет, что он должен сделать. Человека зовут Гин, он стоит в его гостиной и рассматривает диски с фильмами.

«А сейчас он уйдёт», – понимает Кира.

Он знает, что это должно принести облегчение. Что должен позвонить следователю, обрадовать – да, вспомнил, прежнее описание никуда не годится. А тот человек только что был у него. И теперь Кира знает его имя.

Кира думает – может, это поможет? Может, что-то наконец изменит в нём самом? Может, тогда он перестанет чувствовать себя вещью, марионеткой, которая беспомощно обвисает на гвозде, когда её нитей не касаются руки кукловода.

Это мысли, недостойные мужчины. Отцу было бы за него стыдно. Кира не двигается, только горбится ещё сильнее.

Гин оборачивается, пиджак собирается мелкими складками на плече:

– Ты можешь пойти со мной. Только не в этом, таким ты мне не нравишься. Переоденься, Изуру.

И Кира действительно улыбается.

@темы: Ичимару, Битва персонажей, «Bleach», «погладь автора», братец Кира

---

28.12.2013 в 17:45

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 3: арт/клип/коллаж. "Последний поцелуй"

Название: Последний поцелуй
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: Ангст/драма
Пейринг/Персонажи: Айзен/оторванная рука Ичимару
Рейтинг: R
Дисклеймер: Персонажи Тайто Кубо
Предупреждения: Кинк, гуро

@темы: Айзен-сама, «Bleach», «погладь автора», пр@картиночки!

---

28.12.2013 в 17:40

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 3: арт/клип/коллаж. "Deus vult"

Название: Deus vult
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: AU
Пейринг/Персонажи: Айзен Соуске
Жанр: Юмор/стёб
Рейтинг: R
Дисклеймер: Кубо Тайто

@темы: Айзен-сама, «Bleach», «погладь автора», пр@картиночки!

---

~ пре-елесть какая ))

@темы: слушать, Айзен-сама, Ичимару, «Bleach»

---

26.12.2013 в 03:27

Пишет  Aizen Sousuke Team 2013:
Команда Айзена Соуске. Тема 2: мистика/психодел/хоррор. «Дорога из жёлтого кирпича»

Название: Дорога из жёлтого кирпича
Команда: Aizen Sousuke Team 2013
Тема: мистика/психодел/хоррор
Пейринг/Персонажи: Айзен, Гин
Размер: 1 511 слов
Жанр: крэк, драма
Рейтинг: G
Дисклеймер: отказ
Предупреждения: Anshell, это еще не та сказка!

До момента вынесения приговора Соуске не произносит ни слова. Молчит, смотрит на Совет Сорока Шести снисходительным взглядом и улыбается, как будто его абсолютно не волнует происходящее вокруг. Будто бы не он связан по рукам и ногам так, что даже не пошевелиться. Он, точно в насмешку, прикован к трону, — но его взгляда достаточно, чтобы заставить дрожать от страха прячущих лица за бумажными экранами.

Выносят приговор. Айзен считает секунды. Прикрывает глаза на пару мгновений, — и за это время в его сознании сменяются сотни картин: перед мысленным взглядом проходят недавние события.

— …Бывший капитан пятого отряда Айзен Соуске приговаривается к тюремному заключению на низшем уровне подземной тюрьмы. Срок — не менее тысячи восьмисот восьмидесяти лет.

Мельтешащие картинки останавливаются. Перед глазами застывает момент его поражения — исказившееся лицо, потрясённый взгляд и пронзающие грудь световые копья… Поразительно жалкое зрелище. Соуске морщится и открывает глаза.

— Как это… иронично, — выдыхает Айзен чуть хрипловато, словно не разговаривал слишком долго. И вновь спокойно улыбается, с прежним снисхождением позволяя избавить себя от возможности видеть и говорить. Усмехается: в конце концов, приводить судей в неистовство парой слов — смешно.

А срок заключения, увеличенный до двадцати тысяч лет, кажется и вовсе детским лепетом. На фоне вечности тысячелетия пройдут, как несколько минут…

* * *

Соуске только и делает, что рассматривает картинки — у него много времени и абсолютно некуда спешить. Он может лишь смотреть на то, что разворачивает перед мысленным взглядом память, следить за игрой собственного воображения. В полной темноте истаяло уже не одно столетие, и у Айзена попросту больше не осталось занятий — никаких новых впечатлений; зато давно ушедшее само навещает его с изрядным постоянством. Стоит только закрыть глаза… И Соуске закрывает — хотя бы потому, что так его прошлому проще к нему добраться. В кромешном мраке и из-под повязки он все равно не может ничего видеть, но когда глаза открыты, оно приходит неохотно.

— Ну здравствуй, Ками. Давно не виделись, — раздается прямо у Айзена над ухом, и он невольно вздыхает — неслышно, почти незаметно. — Как жизнь?

Если бы Айзен мог, он бы непременно рассмеялся, но вместо этого только привычно думает: «Здравствуй, Гин. Жаль, не могу поприветствовать тебя вслух. Впрочем, ты и так все слышишь…». Соуске не смущает то, что Ичимару читает его мысли — от этого он испытывает только глухое раздражение вкупе с желанием сжать пальцы на горле Гина. Знает, что, даже будь он свободен, не смог бы — пальцы просто сжали бы пустоту. Ведь все, кто приходит к Соуске, уже давно мертвы.

— Ты не очень-то дружелюбен, — замечает Гин, после чего усаживается к нему на колени, откидывая с лица спадающую прядь волос. Прикасается легко, аккуратно, почти нежно — но Айзена прошибает холодный пот. Где-то в сознании все еще живет понимание, что подобные вещи не нормальны. Впрочем, Соуске внутренне спокоен.

— Сказку тебе хочу рассказать. Помнишь, ты когда-то рассказывал? Пожалуй, мне хочется обсудить с тобой… Придумать ей другой конец…

— И чем тебя не устраивает старый? — интересуется Айзен. В отличие от Гина, он понятия не имеет, о чем тот сейчас думает и что затеял в очередной раз.

— Он кажется мне неполным. Закрой глаза…

Соуске улыбается и чуть сильнее смежает веки. В конце концов, что он потеряет, посмотрев очередную порцию мельтешащих картинок, порожденных воспаленным от скуки сознанием? А Ичимару между тем принимается за рассказ.

— Наверное, все должно было закончиться в тот момент, когда Лев, Страшила и Дровосек получили свое — но ведь это не так интересно, верно?.. — насмешливо выдыхает Гин. — И, предсказуемо, ничего тогда не закончилось. Лев, который вроде бы шел к волшебнику за храбростью, на самом деле до дрожи жаждал власти. Страшила, явившийся за мозгами, желал расстаться с прошлым. А Дровосек, которому от Гудвина нужно было сердце, хотел добиться справедливости. «И что же, вы остановитесь на этом? Вы прошли еще не всю дорогу из желтого кирпича — вы ведь не дошли до конца? Останетесь здесь или воспользуетесь тем, что получили, чтобы добиться желаемого?» — без сомнений, Лев умел говорить, умел завораживать своей речью. И Дровосек со Страшилой задумались: действительно, разве наличие ума и наличие сердца хоть как-то исполнило их желания? — переглянулись недоуменно, да и попросили Льва продолжить свою мысль. Лев в ответ только усмехнулся и демонстративно огладил пальцами края небольшого черного шара, выступавшего из груди: «Вот он — ключ к власти. Если вы пойдете со мной, то получите все, что желаете. Ты, Страшила, сможешь забыть свое прошлое — ведь как можно помнить, когда ломаешь его собственными руками? Ты построишь себе новую дорогу из желтого кирпича и сам приведешь ее к желаемому концу. А ты, Дровосек, так жаждущий справедливости: ты получишь ее, когда начнешь за нее сражаться. Я дам тебе такую возможность, если ты согласишься идти за мной. Если вы со Страшилой присягнете мне на верность… Я буду ждать вашего решения». Помнится, Страшила тогда еще подумал, что Лев стал чертовски хорош собой, когда горделиво расправил плечи и начал отдавать приказы. И с едва различимой насмешкой протянул в ответ: «Мягко стелешь, зараза… Не больно ли будет падать потом? Но я согласен». Дровосек вскоре тоже озвучил положительное решение. Беды ничто не предвещало. Пока что. Перевороты — они ведь штука такая, долгая, опасная… с ними осторожно нужно, — Гин беззвучно посмеивается, проводя ладонью по груди Соуске, и это прикосновение ощущается сквозь оковы. Айзен знает: Гин чувствует всего его. Чувствует, как тяжело он дышит. Айзен, в свою очередь, тоже чувствует — как Гин едва различимо улыбается, целуя в лоб. А после продолжает:

— Да только вот, несмотря на таланты Льва, план все-таки дал трещину. Сначала совсем незаметную, а потом — расколовшую все на осколки, — тысячи осколков, как от разбитого зеркала. Каждый кусочек что-то отражает, но искривляет, обезображивает… Так и Лев, ослепленный своей безграничной властью, не замечал поначалу того, как сходит с ума. Как слепнет, пытаясь разглядеть в каждом сообщнике врага, как ожидает удара в спину ото всех… Ходил в своих покоях туда-сюда, нервно мерил шагами комнату и настороженно глядел на приходящих. Не знал, что ответить, когда речь шла не о планах, всегда старался вывести на чистую воду. Дровосек покорно терпел, дожидаясь, когда хоть что-нибудь прояснится. Страшила же не хотел наблюдать, как правитель превращается в посмешище. И однажды получил приказ: «Когда мы развяжем последнюю войну, ты должен будешь меня убить. А если ты не выполнишь приказ — то я сам вспорю твое брюхо когтями… ты ведь не хочешь этого, правда, Страшила?». Говорил Лев обманчиво-ласково, и Страшила понял: лучше не спорить. И вопросов лучше тоже не задавать. А их было такое великое множество… Так обидно. Да только вот ведь незадача: все трое уже давно выстроили себе новую дорогу из желтого кирпича. Прямиком в Ад. Из затеи ничего не вышло — Лев навеки затерялся в своих иллюзиях и сошел с ума. Говорят, так и погиб где-то, разодрав себе горло когтями во время очередного приступа… Дровосеку совесть не позволила продолжать — он проиграл битву своему лучшему другу, поддавшись. В конце концов, он ведь хотел справедливости — а в итоге оказался простой пешкой, обычным жалким предателем… А Страшила… он не смог исполнить приказ — погиб от рук безумного Льва, щедро полив своей кровью пресловутые желтые кирпичи. Не достроив совсем немного. Понимаешь, какая ирония?

Гин умолкает. Прислушивается к дыханию Айзена и тяжело дышит сам. Айзен это дыхание не слышит, но чувствует. И улыбается Гин все так же насмешливо.

«Зачем ты это все говоришь?» — интересуется Соуске, правда, подозревая, что ответа на свой вопрос не получит. И оказывается прав.

— Разве ты этого хотел? Прозябать вечность в тюрьме, с каждым днем теряя рассудок, м? — пропустив мимо ушей вопрос, продолжает Гин как ни в чем ни бывало. — Впрочем, должно же все это когда-нибудь закончиться. А мне интересно, как именно закончится твоя история, Соуске. Мне кажется, что будет очень занятно, если случится какая-нибудь очередная глупость, и судьба столкнет нас снова, когда мы будет уже не теми, кем были раньше… и кем являемся сейчас. Не факт даже, что будем помнить друг друга… Впрочем, что-то я отвлекся от сказки. Доброй ночи, Владыка — сейчас я, пожалуй, вынужден откланяться.

Гин умолкает. Переводит сбившееся дыхание, еще раз целует Айзена в лоб и чего исчезает, будто его и не было. Тишина отдается в ушах выматывающим душу звоном. От воспоминаний о легких прикосновениях ещё долго бросает в жар.

Ичимару возвращается неожиданно скоро. Уже через несколько часов Соуске, только было пришедший в себя, вновь напрягается от ощущения чужого присутствия в камере. Почти неразличимо вздрагивает, когда Гин прикасается к нему.

— Я тут немного подумал… Я хочу забрать тебя с собой, — пригладив волосы Айзена нарочито небрежным жестом, заявляет Ичимару. Соуске чувствует его широкую, почти победоносную улыбку, — я таким образом избавлюсь от одиночества – а ты, в свою очередь, избавишься от перспективы вскоре совсем потерять рассудок.

— И как ты себе это представляешь? Гин, ты — моя воспаленная фантазия. Тебя больше не существует. Как ты вообще можешь что-либо сделать? — Соуске и вовсе бы рассмеялся вслух, если бы мог. Впрочем, Ичимару и так знает, что ему смешно. Этого достаточно.

— А я и не могу — ты можешь. Хоугиоку может. Например, избавить тебя от необходимости сходить с ума в этой тюрьме.

Айзен не отвечает, раздумывая над словами Ичимару, и едва различимо вздыхает с облегчением — думать, когда Гин вновь исчезает, становится значительно легче.

* * *

Своенравный черный шар опять понял все по-своему. Но желание Айзена действительно исполнил — только не совсем так, как тот предполагал. Поэтому Гин, незримо наблюдавший за всем со стороны, усмехался: Соуске очень удивится, очнувшись...

@темы: Айзен-сама