И проблема не в том, что он едва-едва способен с ним говорить. Или что…
…А что он в неизмеримо мелком гране от испепеляющей ненависти. Которая буквально безумие, которая сильнее всего, у которой никаких следов рассудка нет. - И в то же время он чувствовал, подозревал, да что там – точно знал, что если попытаться оттолкнуться от этой ненависти… нет – качнуться прочь от неё – то его занесёт в другую, чего доброго, не менее сильную зависимость.
От этого пока что нетрудно было держаться в сторонке – от любого из этих безумий – но они были рядом, близко, слишком близко.
Ах, как неудачно.
И хуже всего – причина.
Он обороняется этой ненавистью из страха. Неужели это он так боится, что снова слепится из двух существ одно?.. Что же, объяснение не хуже других. Может быть, даже и лучше. Но Гин (гинолис) подозревал, что это – только объяснение. Что правда выглядит иначе. И он боялся подумать – как. ...А вещей, о которых он боялся бы подумать, в его жизни пока что не было.