погладь автора, я сказаВ
считай за бетинг!.. )
разумеется, понравился финал. :смирк:
но сам тон хорош; и отношение к ситуации и понимание её мне нравятся.
читать дальше
разумеется, понравился финал. :смирк:
но сам тон хорош; и отношение к ситуации и понимание её мне нравятся.
23.05.2012 в 10:52
Пишет Рыжеухий свиногном:читать дальше
Песня "Агаты Кристи" "Серое небо", которую в качестве идеи предложила Vigu-san, взорвала мне мозг. Точно про Киру, каким я его представляю.
Vigu-san, спасибо за песню и вдохновение
Название: Серебро
Персонаж: Кира Изуру
Жанр: Songfic, ангст, психоделика
Рейтинг: G
Размер: драббл
Дисклеймер: персонаж Кубо Тайто, мои только грибы
Предупреждения: ООС, авторские фанонные глюки
От автора: слово "гин" в переводе с японского - серебро. Имя пишется катаканой, но другого значения у слова нет. В фике Кира выводит кандзи.
читать дальшеКисть скользит по бумаге, выводя аккуратные столбцы иероглифов. Кира способный каллиграф, ему нравится медитативность самого действа, ему почти все равно, что писать. Он старается сосредоточиться на смете обустройства нового тренировочного полигона, но мысли, подталкиваемые мягкой кистью, сами собой уходят куда-то в сторону. И когда Изуру возвращается к реальности, оказывается, что среди цифр и стройматериалов затесался посторонний иероглиф.
Выписанный тщательнее других и крупнее в полтора раза.
Серебро.
Небо над Сейретэем всегда такое безмятежно-голубое. Как глаза Киры. Этот жизнерадостный цвет режет глаза и не вписывается в мир Изуру.
Он его игнорирует.
Его небо серое с серебристыми переливами. Низкое, тяжелое, -- вот-вот упадет на голову и раздавит. Может, тогда ему станет легче.
Не нужно будет дышать через силу, изображать осмысленность действий.
Когда его небо было голубым, Кира думал, что живет, чтобы спасать души. Потом серебристые волосы исчезли в пасти Гарганты, небо потускнело, потеряло краски; все, кроме одной -– серебра. И он понял, что его душу только что зачем-то спасли, не сказав при этом ни слова. Ведь... если бы капитан позвал, Изуру бы пошел.
Пожалел? Нет, убил, -- хоть и из лучших побуждений.
С Гином всегда так: он хочет сделать добро, а облагодетельствованный корчится в муках, отравленный ядом наилучших намерений серебристого лиса.
Демону не понять простых человеческих желаний, не познать сути чувств.
Он питался любовью Киры, с удивленной улыбкой ерошил его волосы, упивался его голубым взглядом, будто неба ему было мало. Не остановил вовремя, не отказал, играл с лейтенантом, дразнил, спрашивая: «И зачем я тебе дался, Изуру?». Исчез в голубом небе, ничего не объяснив, не позволив последовать за ним.
И теперь Кире хочется взять кисть потолще и замазать все небо разведенной до полупрозачности тушью. Мало серебра в его жизни. Один иероглиф на листе бумаги – и все.
Кира не знает, сколько времени понадобится ему, чтобы забыть и успокоиться. Знает, что нужно будет много бумаги. По вечерам он запирается в своей комнате и покрывает один лист за другим искусно выписанными иероглифами. Изуру пишет письма ему, и с каждым разом они становятся все спокойнее. Первые были пронизаны такой злостью, что бумага едва не вспыхивала под с трудом поспевающей за словами кистью. Кира обвинял бывшего капитана во всех своих неудачах, грозил, что сам убьет его, если найдет выжившим.
Слезы размывали не успевавшую высыхать тушь.
Сегодня он расскажет, как прошел день. Пожалуется на нового капитана, в котором все не так. Не того цвета волосы, большие глаза, мягкая улыбка, ни единой ноты сарказма в речи.
Новый капитан понимающий, терпеливый, он не лезет Кире в душу и делает вид, что не замечает на полях отчетов иероглифа «серебро». Над его головой будто бы расходятся тучи, проглядывает голубое небо. Изуру мрачно ухмыляется и прячется за челкой.
Ему не нужно ясное небо и понимание, ему нужно время.
Он вытравит ртуть из своей крови, выцедит со слезами, выметет из комнаты воспоминания вместе с серебристой лисьей шерстью, скопившейся по углам неопрятными серыми комками. Перестанет слышать легкие звериные шаги за стеной; и письма, написанные мертвецу, больше не будут исчезать с его стола.
Кира сделает это сам. Пусть возвращение к жизни сродни ампутации, будто он не восстанавливается, а отказывается от части себя. Он отпустит, забудет, уйдет. Не оборачиваясь. Как ушел Гин.
А пока над его головой серебристо-серое небо, и серебро вытекает из-под кисти. Серебряные искры мерцают в голубых глазах. Серебристый хвост мелькает в кустах возле его дома, заметая в приоткрытые седзи серебристый туман, навевающий сны о безмятежном голубом небе Сейретэя.
URL записиVigu-san, спасибо за песню и вдохновение
Название: Серебро
Персонаж: Кира Изуру
Жанр: Songfic, ангст, психоделика
Рейтинг: G
Размер: драббл
Дисклеймер: персонаж Кубо Тайто, мои только грибы
Предупреждения: ООС, авторские фанонные глюки
От автора: слово "гин" в переводе с японского - серебро. Имя пишется катаканой, но другого значения у слова нет. В фике Кира выводит кандзи.
читать дальшеКисть скользит по бумаге, выводя аккуратные столбцы иероглифов. Кира способный каллиграф, ему нравится медитативность самого действа, ему почти все равно, что писать. Он старается сосредоточиться на смете обустройства нового тренировочного полигона, но мысли, подталкиваемые мягкой кистью, сами собой уходят куда-то в сторону. И когда Изуру возвращается к реальности, оказывается, что среди цифр и стройматериалов затесался посторонний иероглиф.
Выписанный тщательнее других и крупнее в полтора раза.
Серебро.
Небо над Сейретэем всегда такое безмятежно-голубое. Как глаза Киры. Этот жизнерадостный цвет режет глаза и не вписывается в мир Изуру.
Он его игнорирует.
Его небо серое с серебристыми переливами. Низкое, тяжелое, -- вот-вот упадет на голову и раздавит. Может, тогда ему станет легче.
Не нужно будет дышать через силу, изображать осмысленность действий.
Когда его небо было голубым, Кира думал, что живет, чтобы спасать души. Потом серебристые волосы исчезли в пасти Гарганты, небо потускнело, потеряло краски; все, кроме одной -– серебра. И он понял, что его душу только что зачем-то спасли, не сказав при этом ни слова. Ведь... если бы капитан позвал, Изуру бы пошел.
Пожалел? Нет, убил, -- хоть и из лучших побуждений.
С Гином всегда так: он хочет сделать добро, а облагодетельствованный корчится в муках, отравленный ядом наилучших намерений серебристого лиса.
Демону не понять простых человеческих желаний, не познать сути чувств.
Он питался любовью Киры, с удивленной улыбкой ерошил его волосы, упивался его голубым взглядом, будто неба ему было мало. Не остановил вовремя, не отказал, играл с лейтенантом, дразнил, спрашивая: «И зачем я тебе дался, Изуру?». Исчез в голубом небе, ничего не объяснив, не позволив последовать за ним.
И теперь Кире хочется взять кисть потолще и замазать все небо разведенной до полупрозачности тушью. Мало серебра в его жизни. Один иероглиф на листе бумаги – и все.
Кира не знает, сколько времени понадобится ему, чтобы забыть и успокоиться. Знает, что нужно будет много бумаги. По вечерам он запирается в своей комнате и покрывает один лист за другим искусно выписанными иероглифами. Изуру пишет письма ему, и с каждым разом они становятся все спокойнее. Первые были пронизаны такой злостью, что бумага едва не вспыхивала под с трудом поспевающей за словами кистью. Кира обвинял бывшего капитана во всех своих неудачах, грозил, что сам убьет его, если найдет выжившим.
Слезы размывали не успевавшую высыхать тушь.
Сегодня он расскажет, как прошел день. Пожалуется на нового капитана, в котором все не так. Не того цвета волосы, большие глаза, мягкая улыбка, ни единой ноты сарказма в речи.
Новый капитан понимающий, терпеливый, он не лезет Кире в душу и делает вид, что не замечает на полях отчетов иероглифа «серебро». Над его головой будто бы расходятся тучи, проглядывает голубое небо. Изуру мрачно ухмыляется и прячется за челкой.
Ему не нужно ясное небо и понимание, ему нужно время.
Он вытравит ртуть из своей крови, выцедит со слезами, выметет из комнаты воспоминания вместе с серебристой лисьей шерстью, скопившейся по углам неопрятными серыми комками. Перестанет слышать легкие звериные шаги за стеной; и письма, написанные мертвецу, больше не будут исчезать с его стола.
Кира сделает это сам. Пусть возвращение к жизни сродни ампутации, будто он не восстанавливается, а отказывается от части себя. Он отпустит, забудет, уйдет. Не оборачиваясь. Как ушел Гин.
А пока над его головой серебристо-серое небо, и серебро вытекает из-под кисти. Серебряные искры мерцают в голубых глазах. Серебристый хвост мелькает в кустах возле его дома, заметая в приоткрытые седзи серебристый туман, навевающий сны о безмятежном голубом небе Сейретэя.
@темы: Изуру, находки, «Bleach», «погладь автора»
-
-
19.06.2012 в 17:57ему нравится медитативность самого действа, ему почти все равно, что писать. - тут на мой вкус тавтология получается, хотя и ритм лучше поддерживается.
В любом случае, интересно узнать стороннее мнение об оформлении текста, в котором долго переставляла слова )))
-
-
20.06.2012 в 01:50я вообще очень мягко правлю. обычно. и решил, что это будет не слишком повтор. )
многоточия - это ладно. а вот точки с запятыми - это серьёзно ) я не помню уже, но, по-моему, ты просто запятыми пытаешься отделываться - когда они недостаточны )
-
-
20.06.2012 в 14:30а вот точки с запятыми - это серьёзно ) я не помню уже, но, по-моему, ты просто запятыми пытаешься отделываться - когда они недостаточны )
Ну правда не люблю точки с запятыми в литературных текстах, они рвут мысль. Лучше уж на два предолжения тогда разделить.
-
-
20.06.2012 в 19:22-
-
20.06.2012 в 21:23-
-
20.06.2012 в 21:36