погладь автора, я сказаВ
терпения не хватило. но идея хороша! 
31.08.2011 в 18:30
Пишет ДайСё:Тадам, это конец!!!
окончание бредовой фигни, которая лежит вот тут Начало бредятины - www.diary.ru/~daisyo/p142082750.htm
читать дальшеГин обежал почти весь Сейрейтей, но риока так и не нашёл. Он уже нёсся разочарованно вдоль стены вокруг восьмого отряда, думая, что развлекалочка опять накрылась, как странные звуки из-за забора привлекли его внимание. И он решил на всякий случай заглянуть. Так, просто проверить.
В восьмом отряде крупная чёрная кошка макала в ведро с водой какого-то рыжего парня. Тот вяло отплёвывался. На ступенях в рядочек сидели и наблюдали за этим интересным действом: какой-то парень из клана Шиба, девушка с рыжими волосами и выдающимися во всех смыслах формами, высокий мускулистый парень и ещё кто-то в очках. На лицах их были видны следы близкого знакомства с Кёраку-тайчо.
Дело было в том, что риока, разбросанные сразу после проникновения в Сейрейтей, на удивление быстро нашли друг друга и пошли искать Рукию уже вместе. Но по дороге они нашли бумажку, на которой Гин набросал список подозреваемых, и приняли его за карту Сейрейтея. При попытке использовать эту карту они угодили прямиком в восьмой отряд, где были взяты в плен. Добрый Кёраку не стал сразу сдавать их начальству, а задержал до выяснения обстоятельств наименее травматогенным способом, то есть выпивкой. В итоге риока, разумеется, так и обретались пока под его неусыпным надзором. Ну, избирательно неусыпным. Точнее, иногда всё-таки усыпным.
- О, риока, - обрадовался Гин. – Всем привет. Я к вам один вопрос задать…
- А ты кто? – мрачно спросил выдравшийся наконец из ведра Ичиго.
- Это неважно, - проигнорировал его Гин. – А вы случайно Айзена-тайчо не убивали?
Над восьмым отрядом повисло молчание.
- Я нет, - ответила чёрная кошка. – Хотя стоило бы. Эх, завидую неизвестному герою.
- Я тоже, - согласился Гин и перевёл взгляд на остальных.
- Нет, - ответил Чад.
- Мы последнее время были здесь, - уточнил Исида.
Гандзю молчал. Ичиго тоже молчал, пытаясь вспомнить, кого он убил за последнее время. Наконец он задал очень важный вопрос:
- А как он выглядит?
- У него очки… - начал перечислять Гин. Ичиго подозрительно посмотрел на Исиду. – Белый плащик… - Ичиго ещё более подозрительно посмотрел на Исиду. Тот нервно отодвинулся. Гин вошёл во вкус. – Тёмные волосы, лицо… красивое…
- Не, не убивал, - подытожил Ичиго. – Вон сидит. Исида, чего я ещё о тебе не знаю?
- Куросаки!
- Нет, это не он, - с сожалением покачал головой Гин.
- А если у вас кого-то убили, может быть, я могу помочь? – предложила Орихиме. – Я умею лечить…
Гину не к месту вспомнилась Хинамори.
- Там лечить уже нечего, - мотнул он головой. – Так точно не убивали?
- Я же сказал нет! – рявкнул Ичиго.
- Да ладно вам, - появился откуда-то Кёраку. – Это же Ичимару, то есть фактор неудалимый. И неудавимый. И неутопимый… э-э-э, то есть я не об этом. Лучше ещё выпьем!
На этом месте Гин слинял, пользуясь тем, что риока отвлеклись. На душе у него было радостно: убийцу он, конечно, не нашёл, что было вполне логично, но вот смуту в стане риока посеял. Вон на этого в очках кошка так подозрительно смотрела! В этом лагере скоро настанет восстание, и он расколется на несколько частей… а значит, в Сейрейтее станет совсем весело!
В импровизированном штабе Гина ждал только Айзен: Тоусен отправился в отряд создавать иллюзию собственной незамешанности во всём этом безобразии.
- Докладываю, Айзен-тайчо, - бодро начал Гин. – Вашего трупа не обнаружено, а у них у всех алиби.
- У всех? – недоверчиво спросил Айзен.
- У всех! – подтвердил Гин. – Я опрашивал весь командный состав Готей-13, риока и даже какую-то чёрную кошку! У всех есть алиби.
- Даже у чёрной кошки?
- Есть! Ей лапками меч не поднять. Хотя мотив у неё есть. Какой, не знаю. Сбегать узнать?
- Нет, сиди тут, - Айзен потёр лоб. – А что за вопль Хинамори я недавно слышал?
- Это она вам обрадовалась, - правдиво ответил Гин. – Она за вас боялась, а услышав от меня, что я вас видел…
- Я понял, - торопливо кивнул Айзен.
- А так как ваш труп никто не тырил, у меня появилась гипотеза, - начал излагать Гин. – Может, он сам куда-нибудь рассосался?
Айзен недоверчиво посмотрел на Гина.
- Ну, на реяцу распался, - продолжил тот свою мысль. – Все шинигами рано или поздно, так или иначе распадаются на реяцу. Обычно после смерти. Вот и ваш труп решил не нарушать законов физики духовных тел.
- Труп – мог, - кивнул Айзен. – Но куда тогда делся Кьокка?
- А он тоже куда-нибудь рассосался, - невинно предположил Гин.
- Гин. Я, конечно, последнее время пребывал не в лучшей физической форме. Но уж смерть собственного занпакто я бы как-нибудь почувствовал.
- Так я и не говорю про смерть, - пожал плечами Гин. – Может, он тоже на реяцу распался. Как распался, так и соберётся. В Генсее есть картинки такие, паззлы называются, так у них это в порядке вещей. Вы поищите у себя во внутреннем мире, может, его там тонким слоем размазало по ландшафту.
- Почему размазало-то? – вконец запутался Айзен.
- По ландшафту, - любезно повторил Гин. – Распался на реяцу и всосался в ваш внутренний мир. Вот и лежит там тонким слоем. Вы бы его в кучку собрали. Веник вам достать?
- Нет, не нужно, - Айзен постарался оставаться спокойным. – Эту гипотезу, хоть она и маловероятна, я проверю. А ты пока ищи его в этом мире.
- Так точно, Айзен-тайчо! Можно ещё следственный эксперимент провести. Я в генсейских книжках читал. Надо привесить на стенку ещё один труп Айзена-тайчо и провести мимо него весь Готей-13. Кто будет волноваться больше всех – тот и виновен.
- Есть одна загвоздка, Гин. Где ты без Кьокки найдёшь ещё один труп Айзена-тайчо?
- Так я его уже нашёл! – радостно воззрился на Айзена Гин. – Правда, он живой пока что… полуфабрикат, так сказать. Но мы это исправим! Прикажете начинать, Айзен-тайчо?
- Гин. А может, мы лучше твой труп на стенку повесим? Кто больше всех обрадуется, тот и виновен.
- Тогда получится, что ваш труп спёрли вы, Айзен-тайчо!!
На этом Айзен не выдержал, прижал Гина к стенке и с очень добрым лицом принялся медленно его душить.
- Айзен-тайчо, Айзен-тайчо, вы стенку перепутали! – заволновался Гин.
- Ничего, сойдёт.
- Так не честно! Я требую Восточной Священной стены!
- Ничего, сейчас перестанешь, - и Айзен усилил нажим.
- Меня нельзя сейчас душить! Я вам не доверяю! Отведите в Восточной Священной стене, там и душите! А то прибьёте к какому-нибудь сортиру, знаю я вас!
- Ничего, сейчас тебе будет всё равно.
- И вам меня прибивать нечем! Меня Ши-чан на стене не удержит! Она короткая слишком! Хотите, я вам вилы найду?
«Я?! Короткая?!! Да я вас всех могу к этой злосчастной стенке пришпилить шашлычком!»
- А мы приклеим, - пообещал Айзен.
- Протестую! Я требую прибиения-я-а-а-а… - Гин красиво сполз по стене. Айзен от души пнул вредного соратника и отправился в свой внутренний мир выяснять, что там с Кьоккой. Гин полежал немножко в обмороке, потом ему надоело. Он поднялся, осмотрел Айзена, сидящего в позе лотоса. Даже на первый взгляд было ясно, что он в глубокой… нирване и вернётся нескоро. Поэтому Гин закрутил волосы капитана пятого в три неравных хвостика и с чувством хорошо выполненной гадости отправился искать Кьокку. Во-первых, Айзена надо слушаться, хотя бы иногда, для разнообразия. А во-вторых, интересно же, с чего он начал: с цветов, конфет или серенад?
Кьокка грустно плёлся по Сейрейтею. Грусть его имела причину самую банальную: он заблудился. Обычно, будучи ещё в ножнах, он ориентировался по реяцу. Сейчас же Кьокка ухитрился забрести в какую-то среднестатистическую часть Сейрейтея, где не было ни одной сильной реяцу. Поразмыслив, он решил пойти по крышам: а вдруг больше видно будет? Его надежды оправдались, и очень скоро он увидел какой-то неопознанный сад, в котором росли такие же неопознанные, но очень красивые цветы.
Далее перед Кьоккой встала моральная дилемма. Образ всего-такого-положительного Айзена-тайчо категорически не подразумевал обдирания чужих садов. С другой стороны, цветы были нужны сильно.
«Мне нельзя воровать цветы? – спросил сам себя Кьокка. – Нет, мне нельзя, чтобы меня за этим застукали. Значит, при должных условиях можно». Дилемма разрешилась до неприличия просто. Не обнаружив никого в поле зрения, Кьокка на всякий случай навесил иллюзию Айзена-тайчо, рассеянно нюхающего цветочки.
Дальше Кьокка отправился уже с внушительным букетом наперевес. Следующим пунктом плана значились конфеты. Идти в магазин Урахары было… возможно. Но сопряжено с таким количеством трудностей, что Кьокка предпочёл сначала поискать источники необходимого продукта в Сейрейтее. Он как раз проходил мимо десятого отряда, когда вспомнил ещё одну важную вещь.
Важную вещь говорил Гин. Кьокка часто находился рядом с Гином, потому что его хозяину постоянно было от него что-то надо. А уж слушал он Гина очень внимательно: тот говорил об очень интересных вещах. И вот как-то раз он упоминал, что у Хицугайи-тайчо совершенно особые отношения со сладостями. Какие конкретно, Кьокка не помнил. Но попробовать решил.
Пробраться в кабинет капитана десятого не составило никакого труда. Но вот там Кьокка слегка растерялся. Искать конфеты на запах и реяцу он не умел, а видно их не было. Он как раз оглядывался по сторонам, как в комнату вошёл хозяин кабинета.
- Э-э-э… Айзен-тайчо, а что вы здесь делаете? – слегка недоумённо уточнил Хицугайя. В связи с подозрительными намёками Гина ему было странно наблюдать капитана пятого у себя в отряде, и, главное, целого и невредимого.
- Добрый день, Хицугайя-тайчо, - слегка сконфуженно улыбнулся Кьокка. – Я конфеты ищу. Мне очень надо.
И в доказательство помахал букетом. Хицугайя обрадовался и распахнул дверцы какого-то шкафчика, который Кьокка опрометчиво принял за хранилище отчётов. Оттуда хлынул водопад разнообразных сладостей.
- Берите, берите, Айзен-тайчо, - говорил Хицугайя, отбирая самые презентабельно выглядящие упаковки. – Когда кончатся, вы ещё приходите, вы теперь знаете, где они лежат. Если меня в отряде нет, вы не стесняйтесь, всё равно берите, я не расстроюсь. Вам хватит или больше?
- Наверное, хватит, - неуверенно сказал Кьокка. – Спасибо вам большое, Хицугайя-тайчо. Вы меня очень выручили.
По дороге Кьокка на всякий случай прикрыл цветы и конфеты иллюзией. «Если ей эффектно вручить цветы, которых только что не было, она, наверное, обрадуется…» Блудный занпакто решительно зашёл в четвёртый отряд и спросил у первого же пробежавшего рядового, где лейтенант.
- В психушке, - ответил запыхавшийся шинигами. Кьокка, несколько оторопев, поблагодарил и пошёл дальше. У следующего увиденного он попытался выяснить, где психушка. На него удивлённо посмотрели и указали на какое-то строение. Из строения выходила Унохана. «Действительно, психушка…»
«Я всё равно пройду! Прорвусь!! И вообще!!!» - Кьокка отважно осведомился у Уноханы, где её лейтенант. Та немного удивилась – думала, что жертва современной медицины ещё не скоро отважится зайти к ней в отряд. Но своего лейтенанта позвала.
Исане вышла из психушки и радостно поклонилась Кьокке.
- Здравствуйте, Айзен-тайчо, как вы себя чувствуете?
- Замечательно, - улыбнулся Кьокка и, в последний момент сняв иллюзию, вручил красивой женщине цветы с конфетами. Та ойкнула и неуверенно взяла подношение.
- Это вам, - объяснил Кьокка. – Конечно, это ничтожная плата за спасение моей жизни, но зато они подходят к вашим глазам.
Схожесть глаз и цветов занпакто заметил только что.
- Но я ведь ничего такого не сделала, - неуверенно возразила Исане. – Вас спасла Унохана-тайчо.
- Конечно, - улыбнулся Кьокка. – Но если бы я всё ещё висел на стене, сомневаюсь, что её усилия увенчались бы успехом.
«Какое у него чувство юмора! – восхитилась Исане. – И такое отношение к собственной смерти! Я и не подозревала, что Айзен-тайчо такой интересный мужчина».
Кьокка предложил проводить Исане до цветочной вазы, а то мало ли что, по Сейрейтею бродят злые риока, а с цветами в руках она не сможет защищаться. Исане немного удивилась, но согласилась. Путь к цветочной вазе оказался очень извилистым и длинным: необходимого сосуда не нашлось сначала в отряде, потом в соседнем отряде, потом он таки обнаружился в пятом и его нужно было нести в четвёртый… В общем день лейтенант-медик и загулявший меч провели прекрасно.
За всем этим с интересом наблюдал Гин, шинповавший по крышам с биноклем в руках.
В отряд Кьокка вернулся уже под вечер. В третий отряд.
- Гин? – он осторожно перешагнул порог здания командования. Откуда-то из соседнего кабинета выглянул Кира, спешно поклонился.
- Здравствуйте, Айзен-тайчо. К сожалению, моего капитана нет на месте.
- И куда он мог запропаститься? – искренне удивился Кьокка.
- Может быть, он отправился в ваш отряд? – предположил Кира. – Он часто заходит к вам.
- Наверное, - согласился Кьокка. – Спасибо, пойду поищу его там.
Кира с тоской посмотрел вслед уходящему капитану пятого. Ему до ужаса хотелось спросить, почему Гин выяснял причину его смерти, если все живы. Но вляпаться в какую-то дурную тайну… ой, не надо!
Гина Кьокка выловил на полпути к пятому.
- У меня есть одна мысль, - с ходу сказал занпакто. – Переговорить надо.
И потащил заинтригованного Гина в третий. Тот зашёл в кабинет, выгнал Киру и велел срочно отправиться на патрулирование территории. Посмотрев на мрачного лейтенанта, вздохнул и сказал:
- Успокойся, реяцу мы скрывали и нас никто не видел.
Хмурое лицо Киры немного прояснилось.
- Что это с ним? – спросил Кьокка, запирая кабинет.
- Да я его спросил, не он ли тебя убил, - вздохнул Гин. – И Изуру решил, что тебя убил я. Теперь, видимо, терзается мыслями о том, что это за фигня. Так о чём ты хотел поговорить?
- Слушай, - осторожно начал Кьокка. – Тебе нравится вся эта затея с уходом?
- Идиотская идея, - признался Гин. – Я прекрасно знаю, как заканчивают свой нелёгкий и недлинный жизненный путь 99% властелинов мира. Классику читал. И шестое чувство мне подсказывает, что в оставшийся процент мы не впишемся.
- Вот и мне тоже это всё не нравится, - продолжил Кьокка. – А Айзен всё-таки мой хозяин, и я, как занпакто, обязан его защищать. В том числе и от того, что он сам с собой сотворить может. Потому что такой балбес! – Кьокка припомнил подставу с Уноханой-тайчо и тихо взвыл.
- И ты хочешь спасти Айзена-тайчо, - хмыкнул Гин. – И как же?
- Надо сделать так, чтобы у него ничего не получилось, а он думал, что получилось, - неуверенно сказал Кьокка. – Потому что если у него на самом деле ничего не получится, он нас прибьёт с расстройства и снова во что-нибудь вляпается.
- У, накрутил хитрых планов! – хихикнул Гин. - А как с технической стороной? А то мысль-то хорошая, но малоосуществимая…
- Я же иллюзионный занпакто, - гордо сказал Кьокка. – Техническую сторону я обеспечу. А вот с хитрыми планами у меня не очень. Я, конечно, учился у хозяина, но его не обыграю. Поэтому я тебя и позвал.
- Ну давай, излагай, что ты уже надумал, - Гин пристроился на столе, покачивая ногой. – В жизни не поверю, что не надумал.
- Не очень, - признался Кьокка. – Но я занпакто Айзена, я в курсе всех его планов! Ну, почти всех. Так вот. Хозяину для его великой цели зачем-то нужна та девочка, Кучики Рукия. Надо не дать ему до неё добраться. Кучики Рукию нужно украсть, и это сделаешь ты.
- А почему я? – возмутился Гин.
- А я буду заменять её на фальшивую, - объяснил Кьокка. – Ну, на иллюзию. Это раз. Хозяин её не получит, но будет думать, что получил. Потом он будет уходить. С этой самой Рукией, она должна оказаться на холме Сокиоку. Я создам иллюзию того, что там не происходит ничего интересного, и туда никто не придёт. А для хозяина создам иллюзию того, что вокруг восхищённые зрители – волнуются и жуют горячие пончики.
- А справишься? – усомнился Гин.
- Не уверен, - признался Кьокка. – Я ещё не пробовал работать на таком уровне. Но я у хозяина на благое дело часть реяцу возьму. А у него много, не заметит. Главное – не перепутать, кому должно что казаться…
- Гениальная идея! – с сомнением отозвался Гин. – То есть, конечно, авантюра жуткая, но всё равно так интересно! Только учти, я остаюсь в Сейрейтее.
- Да я тоже, - пожал плечами Кьокка. – У меня тут… ну, ты понял.
- А как ты останешься, хозяин-то твой в гости к меносам отправится?
- Так и останусь. Да я ненадолго, на пару десятков лет. Погуляю и вернусь… - Кьокка поёжился, представив себе реакцию Айзена. – Ну, наверное.
- А Тоусен? – вспомнил Гин.
- А как хочет… Ой, у него же не будет выбора, мой гипноз совершенен… - Кьокка задумался.
- Он хотел справедливости – он её получит, - хмыкнул Гин. – Там, где остаюсь я, справедливости быть не может по определению.
- Тогда ладно, - облегчённо вздохнул Кьокка. И до поздней ночи они обговаривали детали заговора. Под конец Кьокка совсем запутался в том, что кому должно показаться, плюнул и задрых прямо в Гиновом кабинете.
На следующий день Гин шёл по Сейрейтею, отыскивая реяцу Рукии. Та нашлась на удивление быстро, как оказалось, Рукию переводили в другое место заточения. И встретились они на широком мосту у Башни Раскаяния…
- Привет, Рукия-тян, - радостно поздоровался Гин. Рукия смерила его неодобрительным взглядом, но промолчала. Гин улыбнулся насколько мог предвкушающе и загадочно, и, выдержав паузу, вкрадчиво спросил:
- Хочешь, я спасу тебя?
Рукия мысленно выругалась, представила себе, на что надеется этот кицунеро, поняла, что полностью его намерений не осознает, и, мстительно представляя, как кицунеро будет выкручиваться, сказала:
- Да!
Гин разулыбался, вскинул Рукию на плечо и спас куда подальше. В результате четверо охранников получили черепно-мозговые повреждения средней степени тяжести и частичную амнезию, а Рукия – тяжёлую моральную травму.
- Ну чего ты так орёшь? – вопрошал на бегу Гин, выискивая реяцу хоть кого-нибудь из риока. – Я ж тебя спасаю, а ты орёшь. Ладно хоть не «Помогите, насилуют!»
Рукия яростно жевала рукав косоде Гина. Она протестовала против нарушения её права поорать и надеялась хотя бы прокусить гаду рукав. А получится – так и добраться до сладкого и сочного капитанского мяса.
Риока обнаружились между восьмым и десятым отрядами. Ранним утром, когда Кёраку-тайчо спал, упившись накануне, они проснулись, протрезвились щитом Отрицания Орихиме, бесшумно снесли стену отряда и вышли на тропу войны. Правда, далеко они не ушли – карта осталась у Кёраку, а возвращаться за ней никто не хотел. И за очередным поворотом их ожидала немного шизофреническая картина: подпирающий стену Гин с Рукией через плечо.
- Мне кажется, или вот это – ваше? – спросил Гин. Все оторопело молчали. Рукия предприняла ещё одну попытку отгрызть кусок от злостного похитителя. Получилось не очень.
- Наше, - опомнился наконец Исида.
- Это нам? – уточнил ошалелый Ичиго.
- Вам, вам, - поспешно ответил Гин. – Нам оно даром не нужно, такое кусачее.
Он скинул Рукию с плеча и почти насильно впихнул остолбенелому Ичиго.
- Было наше, стало ваше. Теперь берёте одни конечности в другие и шуршите тапочками куда подальше. Во избежание несбежания.
- Чего? – не понял Ичиго, инстинктивно прижимающий к себе Рукию.
- Валите отсюда, вот чего, - объяснил Гин.
- А с чего ты нам помогать решил? – заинтересовался Ичиго.
- Мне скучно было, - охотно ответил Гин.
- Этот может, - мрачно ответила Рукия на молчаливый вопрос всех. – И да, Ичиго! Ты идиот! Какого меноса ты попёрся меня спасать?!
- Сама дура! Да я…
- Мне жаль прерывать семейную сцену, - хмыкнул Гин. – Но я считаю до трёх. На счёте «три» вы должны быть вне моего поля зрения. Раз, два…
Риока испарились ещё на счёте «три и косточка от хурмы». Ичиго успел на бегу крикнуть «Спасибо!». Гин сосчитал что-то в уме и растроганно сказал:
- Ну надо же. Мне пятьдесят три года не говорили спасибо. Какой вежливый мальчик попался.
И отправился искать Кьокку – доложить об удачном похищении.
Кьокка ждал Гина в отряде. Он пристроился в какой-то подсобке и маялся дурью – передвигал фигурки по макету Сейрейтея.
- Я постоянно путаюсь! – огорчённо встретил он Гина. – У меня не получается подобрать все концы. Один раз я перепутал иллюзии, и все решили, что на холме Сокиоку очень интересно, а хозяин вообще забыл туда прийти. А там настоящая Рукия спорила с иллюзорной, кто из них настоящий. А ещё один раз я вообще всё перепутал, и в Уэко Мундо полетела Унохана-тайчо… я нечаянно наложил на неё облик хозяина, а меносы поверили!
- Спокойно, щас всё будет, - неуверенно сказал Гин. – Риока сразу вычёркивай, их тут уже нет, и Рукии тоже. А вот с остальным… может, Изуру подключить? Он у нас спец по обработке больших массивов информации.
- Не надо, - мотнул головой Кьокка. – Сами справимся.
Кира в это время сидел у себя в кабинете и предавал Сейрейтей. Предательство заключалось в том, что он подслушал прошлый разговор Гина и Кьокки и не сообщил в четвертый отряд, а именно – в психиатрический отдел.
- Сначала – Айзен сидит в какой-то подсобке рядом с той стеной, на которой я висел…
- Он уже сидит в зале Совета 46. Передислоцировался.
- Кстати, он обо мне говорил?
- Я его убедил, что ты сам вернёшься, - улыбнулся Гин. Ему вспомнились его же слова: «Да никуда не денется, придёт перед отлётом. Где ж это видано, чтобы занпакто и хозяин в разных мирах гуляли?» - Да! Он же отлёт на завтра перенёс. И почему-то решил, что уже отдал приказ о переносе казни Руки на то же время. Твоя работа?
- Моя, - гордо признался Кьокка. – Я же занпакто! Иллюзионный! Я немножко подправил память хозяина, и он теперь так думает. Не отвлекайся. Так вот, сидит он в зале Совета, и надо его как-то спугнуть. Чтобы он на холме Сокиоку оказался в нужный нам момент.
- Пошли к нему иллюзию кого-то! – предложил Гин. – И пусть этот кто-то его разоблачит!
Кьокка мстительно улыбнулся.
- Унохану-тайчо. Будет знать. И… Гин, тебе придётся там быть, чтобы его вовремя увести. А то вдруг в драку полезет? Я не уверен, что смогу сымитировать банкай Минадзуки, я его не знаю.
- Тем легче, навесь какую-нибудь шизу пошизее, и сойдёт, - хмыкнул Гин. – Ладно, уведу.
- Дальше на холме Сокиоку спасают Рукию… риока спасают. Только они долго спасают, хозяину подождать придётся.
- А как конкретно спасают? – заинтересовался Гин. Он сегодня уже спасал Рукию и теперь желал ознакомиться с другими вариантами проведения подобного действа.
- Сначала кто-то из них задерживает ту огненную птичку, потом рушит Сокиоку, дерётся с кем-нибудь из капитанов…
- Кьокка, это не под силу ни одному риока.
- Точно? Может, все-таки под силу? Я такой красивый план придумал…
- Это мне не под силу, а ты про риока говоришь!
- Тогда я им помощников дам. Кёраку с Укитаке тебя устроят?
- Да, так лучше. Но, по-моему, ты перемудрил. Проще, чтобы её уже спасли к прибытию Айзена.
- Да, наверное… И надо туда как-то Тоусена переманить. Скажи ему, чтобы шел на Сокиоку, хорошо?
- Скажу, горе ты моё мерещащееся… дальше что?
- Все они приходят, забирают Рукию и улетают с ней в Негассионе. Вот только я ещё не придумал, как навесить иллюзию зрителей ещё и на меносов, а то заподозрят что-нибудь…
- Кьокка! – Гин театрально схватился за голову. – Меносам не надо дурить головы, они тупые! Им мозгов хватит только на утащить Айзена! Уж поверь мне!
- Ну, наверное… тогда всё облегчается. Хотя бы меносов не заколдовывать. И ещё объясни, как это риока выглядят. Хозяин их, конечно, в жизни не видел, но мало ли что?
- Легко, - хмыкнул Гин. – Во-первых, у них есть такой высокий рыжий пацан с мечом. Возьми кухонный нож, увеличь в собственный рост, сними рукоятку – примерно оно и будет.
- Как же он сражается? – не понял Кьокка.
- А менос его знает, - пожал плечами Гин. – Эта фигня у него висит на верёвочке за спиной. Одет в форму шинигами. Да не меч, а рыжий! Вот, так лучше.
- Сойдёт?
- Сойдёт. Потом у них есть такой в очках, белом плащике, с лицом… красивым… - Гин не удержался и разулыбался напрочь. – Его за тебя приняли, когда я им про твой труп втюхивал. Нет, ниже и волосы у него чёрные. Весь наряд белый и морда как у Кучики перед пафосной речью. Затем, есть девушка, рыжая. С такими большими… глазами… да куда, что ты творишь!
- Но глаза же большие?..
- Кхм!.. Фигура у неё как у Ран-чан! Ну, почти. Так-то лучше.
- А во что одета?
- Да я не разглядывал. Слушай, да одень их всех в форму, вполне могли где-нибудь стырить. И один парень высокий… выше… выше, почти как Зараки-тайчо… вот так, но в плечах поуже… так хорошо, только потемнее его сделай. Постная рожа а ля обожравшийся незрелыми лимонами перед пафосной речью Кучики. И ещё у них чёрный кот, это просто. Последний – какой-то из клана Шиба, ну и менос с ним, сделаем вид, что отстал по дороге. Вот, хорошо. Для Айзена сойдёт. А теперь иди спать, тебе завтра кучу всего делать.
С утра Кьокка проснулся полным решимости. Ему предстояла в некотором роде премьера: раньше он вешал максимум одну-две иллюзии одновременно, а в здесь было гораздо больше.
Для начала он склепал иллюзию Уноханы. Получилась как живая. Унохана улыбнулась и величаво поплыла к залу Совета 46. Кьокка облегчённо выдохнул – находиться рядом со страшной женщиной было неуютно. Даже если знать, что она ненастоящая.
Сразу после этого он переместился на холм Сокиоку. Чтобы не запутаться в столь сложной иллюзии, он решил начать с самого начала, когда Рукию только-только ввели на место действия. Он уже привёл риока, расставил вокруг восторженных зрителей и выпустил на свободу дух Сокиоку, когда на холме неожиданно материализовались Гин с Айзеном. Кьокка ойкнул и быстро переделал: целое Сокиоку – на разрушенное, непострадавших ещё риока – на ободранных, висящую в воздухе Рукию – на висящую на шее у рыжего риоки (он первым под руку подвернулся). Под ноги к тому же рыжему он для антуража бросил поверженного Кучики-тайчо. Гин, увидев всё это сборище, поперхнулся, но смолчал.
Айзен, оглядев аудиторию, явно остался доволен. Он шагнул вперёд, без труда отразив выпад рыжего риоки и мимоходом свалив его на землю, схватил Рукию за ошейник и с какими-то пафосными словами вытащил из неё непонятную блестящую цацку. Кьокка сдавленно мявкнул – этого его иллюзия не предполагала.
- Гин, убей её.
Гин, вообще-то не хотел бы убивать малышку Рукию. Ведь из-за неё ему в первый раз за 53 года сказали спасибо! Да и вообще, она так мило его ненавидела и боялась… Но вот пристрелить иллюзию Кьокки он был не против. Гин предвкушающе улыбнулся и взмахнул мечом:
- Икоросе, Шинсо!
Размазанный по ландшафту неподалёку от рыжего Кучики-тайчо собрал себя во что-то более-менее целое и закрыл собой Рукию. Кьокка тяжело вздохнул.
«Так, дальше его должны поймать… о ками, хоть бы всё получилось!»
Через секунду Гина схватила Мацумото («добавим немного трагизма и романтичных ноток»), Тоусена, появившегося незадолго до таинственного обряда потрошения Рукии – Шухей («я сказал, трагизма! А то этот кицуне так лыбится, что и не поймёшь, что ситуация печальна»), а Айзена – Сой Фонг и Йороичи («экс-нибантай-тайчо?! Я ж ее вроде не придумывал, может, подсознательно добавил?.. Или она… настоящая?!!»). Айзен торжествующе улыбнулся. Гин с намёком посмотрел туда, где должен был стоять Кьокка. «Ой! Совсем забыл…» Айзен щёлкнул пальцами. Небеса разверзлись, и на землю упали три Негассиона. В последний момент Кьокка лихорадочно заменил Гина на иллюзию, а сам Гин шунпанул за спину Кьокки, откуда показал язык Айзену. Хорошо, что тот его уже не видел.
В дальнейшем оказалось, что в спешке Кьокка немного напутал. У иллюзорного Гина оказались голубые глаза и улыбка длиннее на сантиметр. Но это же мелочи?
Наконец меносы унесли двух предателей и одну сложнонаведённую галлюцинацию в Уэко Мундо. Кьокка облегчённо выдохнул и уселся на землю.
- Класс, - высказался Гин. – Как ты вообще всё это провернул?
- Мне пришлось наделить иллюзии элементами самостоятельности, - признался Кьокка, развеивая Кучики-тайчо. Того упорно не пускала иллюзорная Рукия, цепляющаяся за него с воплями «Нии-сама!». Наконец Кьокка плюнул и развеял их одновременно. – Иначе у меня бы не хватило сил. Я и так у хозяина реяцу стащил… слишком много. Боюсь, ему теперь сложно будет там, в Уэко Мундо…
- Ему? Ему не будет! – уверенно сказал Гин. – Этот отовсюду выкрутится. А на худой конец у него там рядом полный сил Тоусен.
- Тогда да… и ещё там ты.
- Я тут.
- И там тоже. Твоя иллюзия сохранит полную материальность и прочие характеристики всю продолжительность жизни моего хозяина. Она будет сопровождать его вечно. Я тебя сделал на подпитке от реяцу хозяина, чтобы ты его берег и охранял от превратностей судьбы. Ну… по мере возможности.
- Зачем? – не понял Гин, ошалев от того, что он теперь существует в двух экземплярах.
- Так хозяин постоянно к тебе привязывался, - простодушно объяснил Кьокка. – Требовал, чтобы ты рядом с ним был, и всё такое. Ему бы без тебя скучно было. А иллюзия будет вести себя так, как вёл бы оригинал. Я забочусь о Соуске, он всё-таки мой хозяин.
- Воистину, - хмыкнул Гин. Он представлял, что ждёт в ближайшее время Айзена, и чувствовал неприкрытое злорадство.
Кьокка развеял последнюю иллюзию и попытался встать. Не получилось. Гин хмыкнул и взвалил его на плечо.
- Аканна~, скоро я выполню годовую норму по переноске тяжестей. Сначала Рукия-чан, теперь ты.
- Да я сам…
- Сам, сам. Сам повиси, я тебе помогать не буду.
И Гин отправился в пятый отряд. По дороге он наткнулся на нескольких ранее опрошенных офицеров, которые провожали его ошалелыми взглядами. Теперь они догадались наконец, кто убил Айзена-тайчо.
Около седьмого Гин наткнулся на Исане. Та ойкнула и предложила свою помощь в переноске Айзена-тайчо. Гин радостно согласился и передал Кьокку с рук на руки. Тот очень благодарно посмотрел в ответ.
«Какой умный этот Кьокка, - подумал Гин. – Понимает, что я ему добра желаю. Вот другие брыкаются, кусают, отбиваются. Решительно, надо чаще делать людям добро! А спасибо не сказал… хотя два спасибо за день… - это явно был бы перебор».
А сам отправился страдать от несчастной любви. Он уже определился с кандидатурой и теперь решал, как именно он будет завоёвывать признание.
Эпилог. Он же хеппи-энд.
Уже потом, в палате четвёртого отряда, Гин сидел рядом с Кьоккой, поставив на столик корзинку хурмой. К сожалению, Кьокке хурма очень понравилась.
- Всё хорошо получилось. Но у меня к тебе два вопроса.
Кьокка нервно дёрнулся.
- Да не бойся, не подслушивают. Во-первых. Ты знал про это, как его, Хогиоку, и ничего мне не сказал?
- Да не знал я, - нервно вздохнул Кьокка. – Я же сказал, наделил иллюзии элементами самостоятельности. Наверное, оно поэтому в Рукии образовалось. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.
Гин очень скептически хмыкнул. Кьокка беспомощно пожал плечами.
- А второй вопрос?
- А с кем у меня должна быть несчастная любовь?
- Да с кем угодно! – облегченно ответил Кьокка, радуясь, что Гин задал такой лёгкий вопрос.
- Замечательно, - расплылся в улыбке Гин. – Я даже уже знаю, с кем.
- И?
- А не скажу. Сам увидишь, если захочешь.
- А у меня завтра свидание, - мечтательно вздохнул Кьокка. – С Исане. Мы идём смотреть фейерверки.
- Чудо моё галлюциногенное, какие фейерверки?! Думаешь, тебя в ближайшие дни отсюда выпустят? Лежи уж и не отсвечивай!
- Но мы уже договорились!
- Ладно, менос с тобой. Плюшевый.
А вечером Гин сидел на подоконнике у себя в кабинете, пил заваренный Кирой чай и любовался фейерверками где-то над четвёртым отрядом. Судя по всему, выходить Кьокке всё-таки не разрешили, и он решил предоставить даме сердца и его окрестностей зрелища на дом. Гин смотрел на светящиеся цветы в небе и думал о том, как будет страдать от несчастной любви.
«Сначала надо начать делать все свои отчёты. Я же должен страдать! Хотя это и мазохизм. Да, и надо будет часть Изуриных взять. Нет, тогда уже он страдать будет. А интересно, какие Изуру цветы любит? С конфетами-то разберёмся, какие у Широ-чана будут, такие и утырю, а вот с цветами сложнее… ладно, решим методом тыка. Или ещё как-нибудь».
Гин отхлебнул из пиалы и улыбнулся.
URL записиокончание бредовой фигни, которая лежит вот тут Начало бредятины - www.diary.ru/~daisyo/p142082750.htm
читать дальшеГин обежал почти весь Сейрейтей, но риока так и не нашёл. Он уже нёсся разочарованно вдоль стены вокруг восьмого отряда, думая, что развлекалочка опять накрылась, как странные звуки из-за забора привлекли его внимание. И он решил на всякий случай заглянуть. Так, просто проверить.
В восьмом отряде крупная чёрная кошка макала в ведро с водой какого-то рыжего парня. Тот вяло отплёвывался. На ступенях в рядочек сидели и наблюдали за этим интересным действом: какой-то парень из клана Шиба, девушка с рыжими волосами и выдающимися во всех смыслах формами, высокий мускулистый парень и ещё кто-то в очках. На лицах их были видны следы близкого знакомства с Кёраку-тайчо.
Дело было в том, что риока, разбросанные сразу после проникновения в Сейрейтей, на удивление быстро нашли друг друга и пошли искать Рукию уже вместе. Но по дороге они нашли бумажку, на которой Гин набросал список подозреваемых, и приняли его за карту Сейрейтея. При попытке использовать эту карту они угодили прямиком в восьмой отряд, где были взяты в плен. Добрый Кёраку не стал сразу сдавать их начальству, а задержал до выяснения обстоятельств наименее травматогенным способом, то есть выпивкой. В итоге риока, разумеется, так и обретались пока под его неусыпным надзором. Ну, избирательно неусыпным. Точнее, иногда всё-таки усыпным.
- О, риока, - обрадовался Гин. – Всем привет. Я к вам один вопрос задать…
- А ты кто? – мрачно спросил выдравшийся наконец из ведра Ичиго.
- Это неважно, - проигнорировал его Гин. – А вы случайно Айзена-тайчо не убивали?
Над восьмым отрядом повисло молчание.
- Я нет, - ответила чёрная кошка. – Хотя стоило бы. Эх, завидую неизвестному герою.
- Я тоже, - согласился Гин и перевёл взгляд на остальных.
- Нет, - ответил Чад.
- Мы последнее время были здесь, - уточнил Исида.
Гандзю молчал. Ичиго тоже молчал, пытаясь вспомнить, кого он убил за последнее время. Наконец он задал очень важный вопрос:
- А как он выглядит?
- У него очки… - начал перечислять Гин. Ичиго подозрительно посмотрел на Исиду. – Белый плащик… - Ичиго ещё более подозрительно посмотрел на Исиду. Тот нервно отодвинулся. Гин вошёл во вкус. – Тёмные волосы, лицо… красивое…
- Не, не убивал, - подытожил Ичиго. – Вон сидит. Исида, чего я ещё о тебе не знаю?
- Куросаки!
- Нет, это не он, - с сожалением покачал головой Гин.
- А если у вас кого-то убили, может быть, я могу помочь? – предложила Орихиме. – Я умею лечить…
Гину не к месту вспомнилась Хинамори.
- Там лечить уже нечего, - мотнул он головой. – Так точно не убивали?
- Я же сказал нет! – рявкнул Ичиго.
- Да ладно вам, - появился откуда-то Кёраку. – Это же Ичимару, то есть фактор неудалимый. И неудавимый. И неутопимый… э-э-э, то есть я не об этом. Лучше ещё выпьем!
На этом месте Гин слинял, пользуясь тем, что риока отвлеклись. На душе у него было радостно: убийцу он, конечно, не нашёл, что было вполне логично, но вот смуту в стане риока посеял. Вон на этого в очках кошка так подозрительно смотрела! В этом лагере скоро настанет восстание, и он расколется на несколько частей… а значит, в Сейрейтее станет совсем весело!
В импровизированном штабе Гина ждал только Айзен: Тоусен отправился в отряд создавать иллюзию собственной незамешанности во всём этом безобразии.
- Докладываю, Айзен-тайчо, - бодро начал Гин. – Вашего трупа не обнаружено, а у них у всех алиби.
- У всех? – недоверчиво спросил Айзен.
- У всех! – подтвердил Гин. – Я опрашивал весь командный состав Готей-13, риока и даже какую-то чёрную кошку! У всех есть алиби.
- Даже у чёрной кошки?
- Есть! Ей лапками меч не поднять. Хотя мотив у неё есть. Какой, не знаю. Сбегать узнать?
- Нет, сиди тут, - Айзен потёр лоб. – А что за вопль Хинамори я недавно слышал?
- Это она вам обрадовалась, - правдиво ответил Гин. – Она за вас боялась, а услышав от меня, что я вас видел…
- Я понял, - торопливо кивнул Айзен.
- А так как ваш труп никто не тырил, у меня появилась гипотеза, - начал излагать Гин. – Может, он сам куда-нибудь рассосался?
Айзен недоверчиво посмотрел на Гина.
- Ну, на реяцу распался, - продолжил тот свою мысль. – Все шинигами рано или поздно, так или иначе распадаются на реяцу. Обычно после смерти. Вот и ваш труп решил не нарушать законов физики духовных тел.
- Труп – мог, - кивнул Айзен. – Но куда тогда делся Кьокка?
- А он тоже куда-нибудь рассосался, - невинно предположил Гин.
- Гин. Я, конечно, последнее время пребывал не в лучшей физической форме. Но уж смерть собственного занпакто я бы как-нибудь почувствовал.
- Так я и не говорю про смерть, - пожал плечами Гин. – Может, он тоже на реяцу распался. Как распался, так и соберётся. В Генсее есть картинки такие, паззлы называются, так у них это в порядке вещей. Вы поищите у себя во внутреннем мире, может, его там тонким слоем размазало по ландшафту.
- Почему размазало-то? – вконец запутался Айзен.
- По ландшафту, - любезно повторил Гин. – Распался на реяцу и всосался в ваш внутренний мир. Вот и лежит там тонким слоем. Вы бы его в кучку собрали. Веник вам достать?
- Нет, не нужно, - Айзен постарался оставаться спокойным. – Эту гипотезу, хоть она и маловероятна, я проверю. А ты пока ищи его в этом мире.
- Так точно, Айзен-тайчо! Можно ещё следственный эксперимент провести. Я в генсейских книжках читал. Надо привесить на стенку ещё один труп Айзена-тайчо и провести мимо него весь Готей-13. Кто будет волноваться больше всех – тот и виновен.
- Есть одна загвоздка, Гин. Где ты без Кьокки найдёшь ещё один труп Айзена-тайчо?
- Так я его уже нашёл! – радостно воззрился на Айзена Гин. – Правда, он живой пока что… полуфабрикат, так сказать. Но мы это исправим! Прикажете начинать, Айзен-тайчо?
- Гин. А может, мы лучше твой труп на стенку повесим? Кто больше всех обрадуется, тот и виновен.
- Тогда получится, что ваш труп спёрли вы, Айзен-тайчо!!
На этом Айзен не выдержал, прижал Гина к стенке и с очень добрым лицом принялся медленно его душить.
- Айзен-тайчо, Айзен-тайчо, вы стенку перепутали! – заволновался Гин.
- Ничего, сойдёт.
- Так не честно! Я требую Восточной Священной стены!
- Ничего, сейчас перестанешь, - и Айзен усилил нажим.
- Меня нельзя сейчас душить! Я вам не доверяю! Отведите в Восточной Священной стене, там и душите! А то прибьёте к какому-нибудь сортиру, знаю я вас!
- Ничего, сейчас тебе будет всё равно.
- И вам меня прибивать нечем! Меня Ши-чан на стене не удержит! Она короткая слишком! Хотите, я вам вилы найду?
«Я?! Короткая?!! Да я вас всех могу к этой злосчастной стенке пришпилить шашлычком!»
- А мы приклеим, - пообещал Айзен.
- Протестую! Я требую прибиения-я-а-а-а… - Гин красиво сполз по стене. Айзен от души пнул вредного соратника и отправился в свой внутренний мир выяснять, что там с Кьоккой. Гин полежал немножко в обмороке, потом ему надоело. Он поднялся, осмотрел Айзена, сидящего в позе лотоса. Даже на первый взгляд было ясно, что он в глубокой… нирване и вернётся нескоро. Поэтому Гин закрутил волосы капитана пятого в три неравных хвостика и с чувством хорошо выполненной гадости отправился искать Кьокку. Во-первых, Айзена надо слушаться, хотя бы иногда, для разнообразия. А во-вторых, интересно же, с чего он начал: с цветов, конфет или серенад?
Кьокка грустно плёлся по Сейрейтею. Грусть его имела причину самую банальную: он заблудился. Обычно, будучи ещё в ножнах, он ориентировался по реяцу. Сейчас же Кьокка ухитрился забрести в какую-то среднестатистическую часть Сейрейтея, где не было ни одной сильной реяцу. Поразмыслив, он решил пойти по крышам: а вдруг больше видно будет? Его надежды оправдались, и очень скоро он увидел какой-то неопознанный сад, в котором росли такие же неопознанные, но очень красивые цветы.
Далее перед Кьоккой встала моральная дилемма. Образ всего-такого-положительного Айзена-тайчо категорически не подразумевал обдирания чужих садов. С другой стороны, цветы были нужны сильно.
«Мне нельзя воровать цветы? – спросил сам себя Кьокка. – Нет, мне нельзя, чтобы меня за этим застукали. Значит, при должных условиях можно». Дилемма разрешилась до неприличия просто. Не обнаружив никого в поле зрения, Кьокка на всякий случай навесил иллюзию Айзена-тайчо, рассеянно нюхающего цветочки.
Дальше Кьокка отправился уже с внушительным букетом наперевес. Следующим пунктом плана значились конфеты. Идти в магазин Урахары было… возможно. Но сопряжено с таким количеством трудностей, что Кьокка предпочёл сначала поискать источники необходимого продукта в Сейрейтее. Он как раз проходил мимо десятого отряда, когда вспомнил ещё одну важную вещь.
Важную вещь говорил Гин. Кьокка часто находился рядом с Гином, потому что его хозяину постоянно было от него что-то надо. А уж слушал он Гина очень внимательно: тот говорил об очень интересных вещах. И вот как-то раз он упоминал, что у Хицугайи-тайчо совершенно особые отношения со сладостями. Какие конкретно, Кьокка не помнил. Но попробовать решил.
Пробраться в кабинет капитана десятого не составило никакого труда. Но вот там Кьокка слегка растерялся. Искать конфеты на запах и реяцу он не умел, а видно их не было. Он как раз оглядывался по сторонам, как в комнату вошёл хозяин кабинета.
- Э-э-э… Айзен-тайчо, а что вы здесь делаете? – слегка недоумённо уточнил Хицугайя. В связи с подозрительными намёками Гина ему было странно наблюдать капитана пятого у себя в отряде, и, главное, целого и невредимого.
- Добрый день, Хицугайя-тайчо, - слегка сконфуженно улыбнулся Кьокка. – Я конфеты ищу. Мне очень надо.
И в доказательство помахал букетом. Хицугайя обрадовался и распахнул дверцы какого-то шкафчика, который Кьокка опрометчиво принял за хранилище отчётов. Оттуда хлынул водопад разнообразных сладостей.
- Берите, берите, Айзен-тайчо, - говорил Хицугайя, отбирая самые презентабельно выглядящие упаковки. – Когда кончатся, вы ещё приходите, вы теперь знаете, где они лежат. Если меня в отряде нет, вы не стесняйтесь, всё равно берите, я не расстроюсь. Вам хватит или больше?
- Наверное, хватит, - неуверенно сказал Кьокка. – Спасибо вам большое, Хицугайя-тайчо. Вы меня очень выручили.
По дороге Кьокка на всякий случай прикрыл цветы и конфеты иллюзией. «Если ей эффектно вручить цветы, которых только что не было, она, наверное, обрадуется…» Блудный занпакто решительно зашёл в четвёртый отряд и спросил у первого же пробежавшего рядового, где лейтенант.
- В психушке, - ответил запыхавшийся шинигами. Кьокка, несколько оторопев, поблагодарил и пошёл дальше. У следующего увиденного он попытался выяснить, где психушка. На него удивлённо посмотрели и указали на какое-то строение. Из строения выходила Унохана. «Действительно, психушка…»
«Я всё равно пройду! Прорвусь!! И вообще!!!» - Кьокка отважно осведомился у Уноханы, где её лейтенант. Та немного удивилась – думала, что жертва современной медицины ещё не скоро отважится зайти к ней в отряд. Но своего лейтенанта позвала.
Исане вышла из психушки и радостно поклонилась Кьокке.
- Здравствуйте, Айзен-тайчо, как вы себя чувствуете?
- Замечательно, - улыбнулся Кьокка и, в последний момент сняв иллюзию, вручил красивой женщине цветы с конфетами. Та ойкнула и неуверенно взяла подношение.
- Это вам, - объяснил Кьокка. – Конечно, это ничтожная плата за спасение моей жизни, но зато они подходят к вашим глазам.
Схожесть глаз и цветов занпакто заметил только что.
- Но я ведь ничего такого не сделала, - неуверенно возразила Исане. – Вас спасла Унохана-тайчо.
- Конечно, - улыбнулся Кьокка. – Но если бы я всё ещё висел на стене, сомневаюсь, что её усилия увенчались бы успехом.
«Какое у него чувство юмора! – восхитилась Исане. – И такое отношение к собственной смерти! Я и не подозревала, что Айзен-тайчо такой интересный мужчина».
Кьокка предложил проводить Исане до цветочной вазы, а то мало ли что, по Сейрейтею бродят злые риока, а с цветами в руках она не сможет защищаться. Исане немного удивилась, но согласилась. Путь к цветочной вазе оказался очень извилистым и длинным: необходимого сосуда не нашлось сначала в отряде, потом в соседнем отряде, потом он таки обнаружился в пятом и его нужно было нести в четвёртый… В общем день лейтенант-медик и загулявший меч провели прекрасно.
За всем этим с интересом наблюдал Гин, шинповавший по крышам с биноклем в руках.
В отряд Кьокка вернулся уже под вечер. В третий отряд.
- Гин? – он осторожно перешагнул порог здания командования. Откуда-то из соседнего кабинета выглянул Кира, спешно поклонился.
- Здравствуйте, Айзен-тайчо. К сожалению, моего капитана нет на месте.
- И куда он мог запропаститься? – искренне удивился Кьокка.
- Может быть, он отправился в ваш отряд? – предположил Кира. – Он часто заходит к вам.
- Наверное, - согласился Кьокка. – Спасибо, пойду поищу его там.
Кира с тоской посмотрел вслед уходящему капитану пятого. Ему до ужаса хотелось спросить, почему Гин выяснял причину его смерти, если все живы. Но вляпаться в какую-то дурную тайну… ой, не надо!
Гина Кьокка выловил на полпути к пятому.
- У меня есть одна мысль, - с ходу сказал занпакто. – Переговорить надо.
И потащил заинтригованного Гина в третий. Тот зашёл в кабинет, выгнал Киру и велел срочно отправиться на патрулирование территории. Посмотрев на мрачного лейтенанта, вздохнул и сказал:
- Успокойся, реяцу мы скрывали и нас никто не видел.
Хмурое лицо Киры немного прояснилось.
- Что это с ним? – спросил Кьокка, запирая кабинет.
- Да я его спросил, не он ли тебя убил, - вздохнул Гин. – И Изуру решил, что тебя убил я. Теперь, видимо, терзается мыслями о том, что это за фигня. Так о чём ты хотел поговорить?
- Слушай, - осторожно начал Кьокка. – Тебе нравится вся эта затея с уходом?
- Идиотская идея, - признался Гин. – Я прекрасно знаю, как заканчивают свой нелёгкий и недлинный жизненный путь 99% властелинов мира. Классику читал. И шестое чувство мне подсказывает, что в оставшийся процент мы не впишемся.
- Вот и мне тоже это всё не нравится, - продолжил Кьокка. – А Айзен всё-таки мой хозяин, и я, как занпакто, обязан его защищать. В том числе и от того, что он сам с собой сотворить может. Потому что такой балбес! – Кьокка припомнил подставу с Уноханой-тайчо и тихо взвыл.
- И ты хочешь спасти Айзена-тайчо, - хмыкнул Гин. – И как же?
- Надо сделать так, чтобы у него ничего не получилось, а он думал, что получилось, - неуверенно сказал Кьокка. – Потому что если у него на самом деле ничего не получится, он нас прибьёт с расстройства и снова во что-нибудь вляпается.
- У, накрутил хитрых планов! – хихикнул Гин. - А как с технической стороной? А то мысль-то хорошая, но малоосуществимая…
- Я же иллюзионный занпакто, - гордо сказал Кьокка. – Техническую сторону я обеспечу. А вот с хитрыми планами у меня не очень. Я, конечно, учился у хозяина, но его не обыграю. Поэтому я тебя и позвал.
- Ну давай, излагай, что ты уже надумал, - Гин пристроился на столе, покачивая ногой. – В жизни не поверю, что не надумал.
- Не очень, - признался Кьокка. – Но я занпакто Айзена, я в курсе всех его планов! Ну, почти всех. Так вот. Хозяину для его великой цели зачем-то нужна та девочка, Кучики Рукия. Надо не дать ему до неё добраться. Кучики Рукию нужно украсть, и это сделаешь ты.
- А почему я? – возмутился Гин.
- А я буду заменять её на фальшивую, - объяснил Кьокка. – Ну, на иллюзию. Это раз. Хозяин её не получит, но будет думать, что получил. Потом он будет уходить. С этой самой Рукией, она должна оказаться на холме Сокиоку. Я создам иллюзию того, что там не происходит ничего интересного, и туда никто не придёт. А для хозяина создам иллюзию того, что вокруг восхищённые зрители – волнуются и жуют горячие пончики.
- А справишься? – усомнился Гин.
- Не уверен, - признался Кьокка. – Я ещё не пробовал работать на таком уровне. Но я у хозяина на благое дело часть реяцу возьму. А у него много, не заметит. Главное – не перепутать, кому должно что казаться…
- Гениальная идея! – с сомнением отозвался Гин. – То есть, конечно, авантюра жуткая, но всё равно так интересно! Только учти, я остаюсь в Сейрейтее.
- Да я тоже, - пожал плечами Кьокка. – У меня тут… ну, ты понял.
- А как ты останешься, хозяин-то твой в гости к меносам отправится?
- Так и останусь. Да я ненадолго, на пару десятков лет. Погуляю и вернусь… - Кьокка поёжился, представив себе реакцию Айзена. – Ну, наверное.
- А Тоусен? – вспомнил Гин.
- А как хочет… Ой, у него же не будет выбора, мой гипноз совершенен… - Кьокка задумался.
- Он хотел справедливости – он её получит, - хмыкнул Гин. – Там, где остаюсь я, справедливости быть не может по определению.
- Тогда ладно, - облегчённо вздохнул Кьокка. И до поздней ночи они обговаривали детали заговора. Под конец Кьокка совсем запутался в том, что кому должно показаться, плюнул и задрых прямо в Гиновом кабинете.
На следующий день Гин шёл по Сейрейтею, отыскивая реяцу Рукии. Та нашлась на удивление быстро, как оказалось, Рукию переводили в другое место заточения. И встретились они на широком мосту у Башни Раскаяния…
- Привет, Рукия-тян, - радостно поздоровался Гин. Рукия смерила его неодобрительным взглядом, но промолчала. Гин улыбнулся насколько мог предвкушающе и загадочно, и, выдержав паузу, вкрадчиво спросил:
- Хочешь, я спасу тебя?
Рукия мысленно выругалась, представила себе, на что надеется этот кицунеро, поняла, что полностью его намерений не осознает, и, мстительно представляя, как кицунеро будет выкручиваться, сказала:
- Да!
Гин разулыбался, вскинул Рукию на плечо и спас куда подальше. В результате четверо охранников получили черепно-мозговые повреждения средней степени тяжести и частичную амнезию, а Рукия – тяжёлую моральную травму.
- Ну чего ты так орёшь? – вопрошал на бегу Гин, выискивая реяцу хоть кого-нибудь из риока. – Я ж тебя спасаю, а ты орёшь. Ладно хоть не «Помогите, насилуют!»
Рукия яростно жевала рукав косоде Гина. Она протестовала против нарушения её права поорать и надеялась хотя бы прокусить гаду рукав. А получится – так и добраться до сладкого и сочного капитанского мяса.
Риока обнаружились между восьмым и десятым отрядами. Ранним утром, когда Кёраку-тайчо спал, упившись накануне, они проснулись, протрезвились щитом Отрицания Орихиме, бесшумно снесли стену отряда и вышли на тропу войны. Правда, далеко они не ушли – карта осталась у Кёраку, а возвращаться за ней никто не хотел. И за очередным поворотом их ожидала немного шизофреническая картина: подпирающий стену Гин с Рукией через плечо.
- Мне кажется, или вот это – ваше? – спросил Гин. Все оторопело молчали. Рукия предприняла ещё одну попытку отгрызть кусок от злостного похитителя. Получилось не очень.
- Наше, - опомнился наконец Исида.
- Это нам? – уточнил ошалелый Ичиго.
- Вам, вам, - поспешно ответил Гин. – Нам оно даром не нужно, такое кусачее.
Он скинул Рукию с плеча и почти насильно впихнул остолбенелому Ичиго.
- Было наше, стало ваше. Теперь берёте одни конечности в другие и шуршите тапочками куда подальше. Во избежание несбежания.
- Чего? – не понял Ичиго, инстинктивно прижимающий к себе Рукию.
- Валите отсюда, вот чего, - объяснил Гин.
- А с чего ты нам помогать решил? – заинтересовался Ичиго.
- Мне скучно было, - охотно ответил Гин.
- Этот может, - мрачно ответила Рукия на молчаливый вопрос всех. – И да, Ичиго! Ты идиот! Какого меноса ты попёрся меня спасать?!
- Сама дура! Да я…
- Мне жаль прерывать семейную сцену, - хмыкнул Гин. – Но я считаю до трёх. На счёте «три» вы должны быть вне моего поля зрения. Раз, два…
Риока испарились ещё на счёте «три и косточка от хурмы». Ичиго успел на бегу крикнуть «Спасибо!». Гин сосчитал что-то в уме и растроганно сказал:
- Ну надо же. Мне пятьдесят три года не говорили спасибо. Какой вежливый мальчик попался.
И отправился искать Кьокку – доложить об удачном похищении.
Кьокка ждал Гина в отряде. Он пристроился в какой-то подсобке и маялся дурью – передвигал фигурки по макету Сейрейтея.
- Я постоянно путаюсь! – огорчённо встретил он Гина. – У меня не получается подобрать все концы. Один раз я перепутал иллюзии, и все решили, что на холме Сокиоку очень интересно, а хозяин вообще забыл туда прийти. А там настоящая Рукия спорила с иллюзорной, кто из них настоящий. А ещё один раз я вообще всё перепутал, и в Уэко Мундо полетела Унохана-тайчо… я нечаянно наложил на неё облик хозяина, а меносы поверили!
- Спокойно, щас всё будет, - неуверенно сказал Гин. – Риока сразу вычёркивай, их тут уже нет, и Рукии тоже. А вот с остальным… может, Изуру подключить? Он у нас спец по обработке больших массивов информации.
- Не надо, - мотнул головой Кьокка. – Сами справимся.
Кира в это время сидел у себя в кабинете и предавал Сейрейтей. Предательство заключалось в том, что он подслушал прошлый разговор Гина и Кьокки и не сообщил в четвертый отряд, а именно – в психиатрический отдел.
- Сначала – Айзен сидит в какой-то подсобке рядом с той стеной, на которой я висел…
- Он уже сидит в зале Совета 46. Передислоцировался.
- Кстати, он обо мне говорил?
- Я его убедил, что ты сам вернёшься, - улыбнулся Гин. Ему вспомнились его же слова: «Да никуда не денется, придёт перед отлётом. Где ж это видано, чтобы занпакто и хозяин в разных мирах гуляли?» - Да! Он же отлёт на завтра перенёс. И почему-то решил, что уже отдал приказ о переносе казни Руки на то же время. Твоя работа?
- Моя, - гордо признался Кьокка. – Я же занпакто! Иллюзионный! Я немножко подправил память хозяина, и он теперь так думает. Не отвлекайся. Так вот, сидит он в зале Совета, и надо его как-то спугнуть. Чтобы он на холме Сокиоку оказался в нужный нам момент.
- Пошли к нему иллюзию кого-то! – предложил Гин. – И пусть этот кто-то его разоблачит!
Кьокка мстительно улыбнулся.
- Унохану-тайчо. Будет знать. И… Гин, тебе придётся там быть, чтобы его вовремя увести. А то вдруг в драку полезет? Я не уверен, что смогу сымитировать банкай Минадзуки, я его не знаю.
- Тем легче, навесь какую-нибудь шизу пошизее, и сойдёт, - хмыкнул Гин. – Ладно, уведу.
- Дальше на холме Сокиоку спасают Рукию… риока спасают. Только они долго спасают, хозяину подождать придётся.
- А как конкретно спасают? – заинтересовался Гин. Он сегодня уже спасал Рукию и теперь желал ознакомиться с другими вариантами проведения подобного действа.
- Сначала кто-то из них задерживает ту огненную птичку, потом рушит Сокиоку, дерётся с кем-нибудь из капитанов…
- Кьокка, это не под силу ни одному риока.
- Точно? Может, все-таки под силу? Я такой красивый план придумал…
- Это мне не под силу, а ты про риока говоришь!
- Тогда я им помощников дам. Кёраку с Укитаке тебя устроят?
- Да, так лучше. Но, по-моему, ты перемудрил. Проще, чтобы её уже спасли к прибытию Айзена.
- Да, наверное… И надо туда как-то Тоусена переманить. Скажи ему, чтобы шел на Сокиоку, хорошо?
- Скажу, горе ты моё мерещащееся… дальше что?
- Все они приходят, забирают Рукию и улетают с ней в Негассионе. Вот только я ещё не придумал, как навесить иллюзию зрителей ещё и на меносов, а то заподозрят что-нибудь…
- Кьокка! – Гин театрально схватился за голову. – Меносам не надо дурить головы, они тупые! Им мозгов хватит только на утащить Айзена! Уж поверь мне!
- Ну, наверное… тогда всё облегчается. Хотя бы меносов не заколдовывать. И ещё объясни, как это риока выглядят. Хозяин их, конечно, в жизни не видел, но мало ли что?
- Легко, - хмыкнул Гин. – Во-первых, у них есть такой высокий рыжий пацан с мечом. Возьми кухонный нож, увеличь в собственный рост, сними рукоятку – примерно оно и будет.
- Как же он сражается? – не понял Кьокка.
- А менос его знает, - пожал плечами Гин. – Эта фигня у него висит на верёвочке за спиной. Одет в форму шинигами. Да не меч, а рыжий! Вот, так лучше.
- Сойдёт?
- Сойдёт. Потом у них есть такой в очках, белом плащике, с лицом… красивым… - Гин не удержался и разулыбался напрочь. – Его за тебя приняли, когда я им про твой труп втюхивал. Нет, ниже и волосы у него чёрные. Весь наряд белый и морда как у Кучики перед пафосной речью. Затем, есть девушка, рыжая. С такими большими… глазами… да куда, что ты творишь!
- Но глаза же большие?..
- Кхм!.. Фигура у неё как у Ран-чан! Ну, почти. Так-то лучше.
- А во что одета?
- Да я не разглядывал. Слушай, да одень их всех в форму, вполне могли где-нибудь стырить. И один парень высокий… выше… выше, почти как Зараки-тайчо… вот так, но в плечах поуже… так хорошо, только потемнее его сделай. Постная рожа а ля обожравшийся незрелыми лимонами перед пафосной речью Кучики. И ещё у них чёрный кот, это просто. Последний – какой-то из клана Шиба, ну и менос с ним, сделаем вид, что отстал по дороге. Вот, хорошо. Для Айзена сойдёт. А теперь иди спать, тебе завтра кучу всего делать.
С утра Кьокка проснулся полным решимости. Ему предстояла в некотором роде премьера: раньше он вешал максимум одну-две иллюзии одновременно, а в здесь было гораздо больше.
Для начала он склепал иллюзию Уноханы. Получилась как живая. Унохана улыбнулась и величаво поплыла к залу Совета 46. Кьокка облегчённо выдохнул – находиться рядом со страшной женщиной было неуютно. Даже если знать, что она ненастоящая.
Сразу после этого он переместился на холм Сокиоку. Чтобы не запутаться в столь сложной иллюзии, он решил начать с самого начала, когда Рукию только-только ввели на место действия. Он уже привёл риока, расставил вокруг восторженных зрителей и выпустил на свободу дух Сокиоку, когда на холме неожиданно материализовались Гин с Айзеном. Кьокка ойкнул и быстро переделал: целое Сокиоку – на разрушенное, непострадавших ещё риока – на ободранных, висящую в воздухе Рукию – на висящую на шее у рыжего риоки (он первым под руку подвернулся). Под ноги к тому же рыжему он для антуража бросил поверженного Кучики-тайчо. Гин, увидев всё это сборище, поперхнулся, но смолчал.
Айзен, оглядев аудиторию, явно остался доволен. Он шагнул вперёд, без труда отразив выпад рыжего риоки и мимоходом свалив его на землю, схватил Рукию за ошейник и с какими-то пафосными словами вытащил из неё непонятную блестящую цацку. Кьокка сдавленно мявкнул – этого его иллюзия не предполагала.
- Гин, убей её.
Гин, вообще-то не хотел бы убивать малышку Рукию. Ведь из-за неё ему в первый раз за 53 года сказали спасибо! Да и вообще, она так мило его ненавидела и боялась… Но вот пристрелить иллюзию Кьокки он был не против. Гин предвкушающе улыбнулся и взмахнул мечом:
- Икоросе, Шинсо!
Размазанный по ландшафту неподалёку от рыжего Кучики-тайчо собрал себя во что-то более-менее целое и закрыл собой Рукию. Кьокка тяжело вздохнул.
«Так, дальше его должны поймать… о ками, хоть бы всё получилось!»
Через секунду Гина схватила Мацумото («добавим немного трагизма и романтичных ноток»), Тоусена, появившегося незадолго до таинственного обряда потрошения Рукии – Шухей («я сказал, трагизма! А то этот кицуне так лыбится, что и не поймёшь, что ситуация печальна»), а Айзена – Сой Фонг и Йороичи («экс-нибантай-тайчо?! Я ж ее вроде не придумывал, может, подсознательно добавил?.. Или она… настоящая?!!»). Айзен торжествующе улыбнулся. Гин с намёком посмотрел туда, где должен был стоять Кьокка. «Ой! Совсем забыл…» Айзен щёлкнул пальцами. Небеса разверзлись, и на землю упали три Негассиона. В последний момент Кьокка лихорадочно заменил Гина на иллюзию, а сам Гин шунпанул за спину Кьокки, откуда показал язык Айзену. Хорошо, что тот его уже не видел.
В дальнейшем оказалось, что в спешке Кьокка немного напутал. У иллюзорного Гина оказались голубые глаза и улыбка длиннее на сантиметр. Но это же мелочи?
Наконец меносы унесли двух предателей и одну сложнонаведённую галлюцинацию в Уэко Мундо. Кьокка облегчённо выдохнул и уселся на землю.
- Класс, - высказался Гин. – Как ты вообще всё это провернул?
- Мне пришлось наделить иллюзии элементами самостоятельности, - признался Кьокка, развеивая Кучики-тайчо. Того упорно не пускала иллюзорная Рукия, цепляющаяся за него с воплями «Нии-сама!». Наконец Кьокка плюнул и развеял их одновременно. – Иначе у меня бы не хватило сил. Я и так у хозяина реяцу стащил… слишком много. Боюсь, ему теперь сложно будет там, в Уэко Мундо…
- Ему? Ему не будет! – уверенно сказал Гин. – Этот отовсюду выкрутится. А на худой конец у него там рядом полный сил Тоусен.
- Тогда да… и ещё там ты.
- Я тут.
- И там тоже. Твоя иллюзия сохранит полную материальность и прочие характеристики всю продолжительность жизни моего хозяина. Она будет сопровождать его вечно. Я тебя сделал на подпитке от реяцу хозяина, чтобы ты его берег и охранял от превратностей судьбы. Ну… по мере возможности.
- Зачем? – не понял Гин, ошалев от того, что он теперь существует в двух экземплярах.
- Так хозяин постоянно к тебе привязывался, - простодушно объяснил Кьокка. – Требовал, чтобы ты рядом с ним был, и всё такое. Ему бы без тебя скучно было. А иллюзия будет вести себя так, как вёл бы оригинал. Я забочусь о Соуске, он всё-таки мой хозяин.
- Воистину, - хмыкнул Гин. Он представлял, что ждёт в ближайшее время Айзена, и чувствовал неприкрытое злорадство.
Кьокка развеял последнюю иллюзию и попытался встать. Не получилось. Гин хмыкнул и взвалил его на плечо.
- Аканна~, скоро я выполню годовую норму по переноске тяжестей. Сначала Рукия-чан, теперь ты.
- Да я сам…
- Сам, сам. Сам повиси, я тебе помогать не буду.
И Гин отправился в пятый отряд. По дороге он наткнулся на нескольких ранее опрошенных офицеров, которые провожали его ошалелыми взглядами. Теперь они догадались наконец, кто убил Айзена-тайчо.
Около седьмого Гин наткнулся на Исане. Та ойкнула и предложила свою помощь в переноске Айзена-тайчо. Гин радостно согласился и передал Кьокку с рук на руки. Тот очень благодарно посмотрел в ответ.
«Какой умный этот Кьокка, - подумал Гин. – Понимает, что я ему добра желаю. Вот другие брыкаются, кусают, отбиваются. Решительно, надо чаще делать людям добро! А спасибо не сказал… хотя два спасибо за день… - это явно был бы перебор».
А сам отправился страдать от несчастной любви. Он уже определился с кандидатурой и теперь решал, как именно он будет завоёвывать признание.
Эпилог. Он же хеппи-энд.
Уже потом, в палате четвёртого отряда, Гин сидел рядом с Кьоккой, поставив на столик корзинку хурмой. К сожалению, Кьокке хурма очень понравилась.
- Всё хорошо получилось. Но у меня к тебе два вопроса.
Кьокка нервно дёрнулся.
- Да не бойся, не подслушивают. Во-первых. Ты знал про это, как его, Хогиоку, и ничего мне не сказал?
- Да не знал я, - нервно вздохнул Кьокка. – Я же сказал, наделил иллюзии элементами самостоятельности. Наверное, оно поэтому в Рукии образовалось. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.
Гин очень скептически хмыкнул. Кьокка беспомощно пожал плечами.
- А второй вопрос?
- А с кем у меня должна быть несчастная любовь?
- Да с кем угодно! – облегченно ответил Кьокка, радуясь, что Гин задал такой лёгкий вопрос.
- Замечательно, - расплылся в улыбке Гин. – Я даже уже знаю, с кем.
- И?
- А не скажу. Сам увидишь, если захочешь.
- А у меня завтра свидание, - мечтательно вздохнул Кьокка. – С Исане. Мы идём смотреть фейерверки.
- Чудо моё галлюциногенное, какие фейерверки?! Думаешь, тебя в ближайшие дни отсюда выпустят? Лежи уж и не отсвечивай!
- Но мы уже договорились!
- Ладно, менос с тобой. Плюшевый.
А вечером Гин сидел на подоконнике у себя в кабинете, пил заваренный Кирой чай и любовался фейерверками где-то над четвёртым отрядом. Судя по всему, выходить Кьокке всё-таки не разрешили, и он решил предоставить даме сердца и его окрестностей зрелища на дом. Гин смотрел на светящиеся цветы в небе и думал о том, как будет страдать от несчастной любви.
«Сначала надо начать делать все свои отчёты. Я же должен страдать! Хотя это и мазохизм. Да, и надо будет часть Изуриных взять. Нет, тогда уже он страдать будет. А интересно, какие Изуру цветы любит? С конфетами-то разберёмся, какие у Широ-чана будут, такие и утырю, а вот с цветами сложнее… ладно, решим методом тыка. Или ещё как-нибудь».
Гин отхлебнул из пиалы и улыбнулся.
@темы: ДайСё, «погладь автора»